Тренер СКА Алексей Гусаров: «Мы думали, что бесплатно машины дают только космонавтам. А они – что только нам»

В спорте время летит быстро. Казалось, еще вчера легендарный воспитанник ленинградского хоккея Алексей Гусаров наслаждался жизнью после завершения игровой карьеры в Америке. А тем временем минуло уже три года с возвращения Гусарова в родную команду. Тем для разговора накопилось предостаточно.

В преддверии домашней Олимпиады мы вспомнили, как сам Алексей Васильевич в далеком 1987 году готовился к своим первым Олимпийским играм, что грозило хоккеистам ЦСКА от Виктора Тихонова в случае поражения. Затронули и вечно больной вопрос о питерских воспитанниках в СКА. Но начали все же с последнего клуба в его карьере — именно Кубок Стэнли в составе «Колорадо» позволил Алексею вступить в число избранных мастеров клюшки, которые собрали все главные трофеи мирового хоккея: золото Олимпиады и чемпионатов мира и Кубок Стэнли. Во время паузы в чемпионате КХЛ Гусаров ездил на чествование своего бывшего напарника по обороне «Эвеланш» Адама Фута.

В сборной СССР были форварды круче Форсберга

— Как проходило чествование вашего бывшего партнера?
— Это была предматчевая церемония. Сначала Фут вышел на лед со своей семьей и хозяином команды, который приветствовал Адама, рассказал о его заслугах. Потом Адам взял ответное слово. А после этого мы с Рэймондом Бурком, Роном Уилсоном и Рэнди Вересчаком вынесли футболку Фута. Ее подняли под своды стадиона, и начался матч. Продолжилось чествование уже на банкете — у него дома.

— Когда-то Фут в интервью рассказывал, что вы сильно повлияли на его хоккейное становление.
— Слышал это мнение. Но не считаю, что моя заслуга в его прогрессе была очень велика. Я как старший товарищ помогал Футу, поддерживал его. Но в большей степени именно в самой игре. Говорить ведь можно много, но без личного примера это пользы не принесет. А вот когда на льду лишний раз подстрахуешь, первый успеваешь подобрать шайбу, точно начинаешь атаку — опыт передается гораздо быстрее.

— Из европейцев кто-нибудь приезжал?
— Кроме меня только Петер Форсберг и Милан Хейдук.

— Видели центрфорварда сильнее Форсберга?
— Не только видел, но и каждый день с ними тренировался. В сборной СССР были нападающие покруче Петера. Тройка Макаров — Ларионов — Крутов — это выдающийся уровень. Впрочем, Форсберга к этому уровню тоже причисляю. Он, как и мои бывшие партнеры по ЦСКА и сборной, умел почти все — обыгрывать, видеть партнера, забивать и вести за собой команду.

— А на тренерской скамейке мы его увидим?
— Сомневаюсь. Сейчас Петер помощник генерального менеджера в «МоДо». Думаю, такая работа ему ближе. Вряд ли он станет тренером.

— Вам, как ветерану «Колорадо», какая-то пенсия от клуба полагается?
— Это еще впереди. Ведь в штате Колорадо я платил налоги. Когда пенсионный возраст наступит, смогу и деньги получать. Как и любой человек, работавший в США.

— Прикидывали, что на пенсию сможете купить?
— Без понятия. Даже не интересовался ее размером. А что касается клуба, то я ведь во время карьеры в НХЛ пополнял свой пенсионный фонд, поэтому пользоваться могу им уже давно. Но пока становиться пенсионером не тороплюсь.

Варламова в «Колорадо» поддерживают и ждут решения правосудия

— Что думают в США о скандале с Семеном Варламовым?
— Там это стало сенсацией. Конечно, ситуацию обсуждают, комментируют — СМИ у них скандальные истории любят. Да и у нас тоже. А вот в клубе Семена поддерживают и спокойно ждут решения правосудия.

— Болельщики на чьей стороне?
— Общего отношения не определить. В этом легко убедиться, если высказывания любителей хоккея почитать в Интернете. На позицию критиков Варламова обязательно найдутся те, кто его поддержит. Как и наоборот.

— Вы за десять лет карьеры в НХЛ объектом ненависти болельщиков хоть раз становились?
— Никогда. Приятно было увидеть, что меня там помнят. Когда во время выхода на лед объявили мою фамилию, люди встали и приветствовали.

— Вы ведь приехали в НХЛ в 1990 году, когда клуб еще базировался во франкоязычном Квебеке. Французский тяжело давался?
— Признаюсь, я его и не учил. Больше времени уделял хоккею. Обходился только английским.

— Сейчас интервью на нем дать сможете?
— Воздержусь. Как раз недавно звонили журналисты из Америки, пришлось отказать. Я по-англий­ски понимаю, объясняться, что-то говорить, но давать интервью со всеми подробностями… Нет, связываться не буду — не настолько свободно все-таки сейчас владею языком.

— Насколько популярна в США тема Олимпиады в Сочи?
— Я уже три года там не живу, поэтому не возьмусь рассуждать, зат­мила ли тема Игр события в НХЛ. Тем не менее в хоккейной Америке Олимпиада уже давно считается событием очень значимым. Если раньше, кроме Кубка Стэнли, там ничего не воспринималось, то со временем на чемпионаты мира и тем более Олимпиады стали обращать все больше внимания.

— Когда начался этот сдвиг?
— Пожалуй, после Олимпиады в Калгари в 1988 году. Но тогда это был только маленький шажок, а вот кардинально отношение поменялось, когда в Играх стали участвовать хоккеисты из НХЛ. А после Солт-Лейк-Сити Олимпиаду возвели если и не в ранг политики, то как минимум в метод, позволяющий политикам разговаривать.

В советское время титулы и регалии воспринимались просто

— Предлагаю перенестись на 26 лет назад. В ту осень, которая была перед первой Олимпиадой в вашей карьере — в Калгари-1988. Что вспоминается больше всего?
— Все мысли тогда были только о подготовке к Калгари. Даже по календарю чемпионата СССР можно было увидеть, что сезон особенный. Игры были спланированы так, чтобы к Олимпиаде мы подошли в лучшей форме и имели достаточно времени подготовиться.

— Играя уже несколько лет за ЦСКА и сборную, были уверены, что в окончательный состав попадете?
— Нет. На все турниры и подготовительные матчи Тихонов всегда возил игроков с запасом. Чтобы уже на месте определиться, кто будет выходить на лед. Часто бывало, что ребята готовились вместе со всеми и уезжали домой, когда турнир уже начинался. К тому же и с объявлением состава Виктор Васильевич не торопился — объявлял его только в последний момент.

— Сам объявлял?
— Конечно сам. Всегда.

— С будущей женой познакомились, уже став олимпийским чемпионом?
— Да, познакомились мы в 1989 году.

— Популярность хоккеистов тогда была колоссальной. Как она отреагировала, когда узнала, что вы игрок легендарной «Красной машины»?
— Возможно, удивитесь, но ее реакция вообще не запомнилась. Так же как и то, на какой по счету встрече я рассказал о своих достижениях. Тогда титулы и регалии воспринимал просто — как часть своей работы. Гораздо позже пришло понимание, что все те усилия стоили того и что удалось достичь заметных успехов. Наверное, в том числе и потому, что статус олимпийского чемпиона сегодня в хоккее выше, чем раньше.

— Но ведь наверняка на этапе знакомства приходилось отвечать на вопрос о профессии.
— Признаюсь, это вообще в памяти не отложилось. Наверное, об этом лучше спрашивать у женщины. Не скажу, что мне безразлично. Но все, что связано с важными датами — днем свадьбы, другими знаковыми событиями, — женщины обычно помнят лучше и относятся к ним внимательнее.

Сложнее «Сантьяго» ничего не было

— Даже тогда возможности спортсменов намного превосходили те, что были у большинства других людей. Во времена всеобщего дефицита в чем этот статус особенно помогал?
— У хоккеистов были деньги. Конечно, и близко не такие, как сейчас. Но все-таки гораздо большие, чем у основной массы советских граждан. А потому мы могли позволить себе машину или, например, джинсы. В то время это тебя выделяло из общей массы. Хотя специально выделиться я не стремился, впечатления своими возможностями уж точно не старался производить. Но допускаю, что люди со стороны на эти материальные атрибуты внимание обращали.

— Когда у вас появилась первая машина?
— В двадцать лет.

— Какая марка?
— «Шестерка» «жигулей». А какая еще? «Семерку» тогда еще было купить невозможно. «Волга»? Я тогда эту машину воспринимал так, что она больше подходит… Если не пожилым людям, то более старшим, чем я.

— Это правда, что воспринимался советский автомобиль как самый лучший в мире?
— Конечно! А как могло быть по-другому, если это было лучшее, что ты мог иметь?! Ведь ничего другого мы не видели. Еще приятнее было оттого, что заработал на машину своими руками. Хотя для покупки пришлось в долг брать.

— Значит, бесплатные машины для хоккеистов — это миф?
— Никогда такого не было. Спорткомитет мог выделить на команду три-четыре автомобиля в год. А тренер уже смотрел, кто лучше себя проявил, кто до этого обзавелся средством передвижения… Учитывая эти факторы, и определял счастливчиков, которым позволяли эти машину выкупить. А бесплатно их лишь космонавтам давали. Но так я в то время думал. А при забавных обстоятельствах узнал, что и это не так.

— Заинтриговали!..
— Как-то довелось нам беседовать с космонавтами. Зашла речь о машинах, мы им говорим: «Думали, только вам в СССР их бесплатно дают». А они в ответ: «А мы думали, такая привилегия только у хоккеистов».

— Слово «Сантьяго» с чем ассоциируете?
— Припоминаю (улыбается). Бег по стадиону на тренировочных сборах…

— Алексей Касатонов называл это упражнение пыткой.
— Ну да… Тяжело было. Серии «восемь по четыреста метров» и «два по восемьсот метров». С короткими передышками. Больше это подходило легкоатлетам, но мы тоже бегали часто. Да и вообще летние сборы выдерживались на морально-волевых. Хотя сложнее упражнения, чем «Сантьяго», пожалуй, не было.

Захаркин стоял у истоков научного подхода в хоккее

— Нынешнее поколение игроков верит в то, что с вами тогда делали в клубе и сборной?
— Я особо и не рассказывал. Но сомневаюсь, что для кого-то из ребят те нагрузки — секрет. Сейчас ведь любая информация доступна, книжек о советском хоккее тоже много написано.

— Как тогда в команде воспринимали Игоря Захаркина?
— В ЦСКА он для меня новым человеком не был. Мы ведь были знакомы еще по СКА, где Игорь уже в начале 1980-х работал. Как он воспринимался? Как далекий от хоккея человек, с медицинским образованием. Поэтому сначала держался тише воды ниже травы. Своим в команде не сразу стал.

— Чем он занимался?
— С помощью тестов и анализов помогал определять состояние игроков. Наверное, Захаркин стоял у истоков научного подхода в хоккее.

— Тренерские амбиции у него тогда замечали?
— Удивлен, что вы об этом спрашиваете. Какие тогда могли быть у него амбиции, если для хоккея он был абсолютно новым человеком?!

— К его тестам как относились?
— Для нас это был новый опыт, но ерундой точно не считали. Хотя допускаю, что кто-то относился по-другому. Тем не менее принимали это спокойно: раз надо — значит, надо. Тренер сказал — игрок выполняет.

— Тихонов при вас привлекал экстрасенсов для работы с командой?
— Ни одного не помню. Возможно, это было до меня. Но при мне… Точно не было.

Многочасовые просмотры матчей у Тихонова были обязательной программой

— Что из советского хоккея мы неоправданно потеряли?
— Наверное, нам помогало, что особого выбора мы не имели. Дома порой появлялись пару раз в месяц. В таких условиях концентрироваться на хоккее проще. Но утверждать, что мы это утеряли, думаю, неправильно. Абсолютно другое время, другие понятия, другая система, другие условия. Поэтому даже сравнивать с нынешней реальностью невозможно. А уж рассуждать, что из тех методов и принципов пригодилось бы сейчас, — тем более. Конечно, в спорте принцип един во все времена — результат. Но все же… Тогда ведь даже интервью было редкостью. А сегодня после каждого матча полно комментариев. Еще одно принципиальное отличие — смена команд. Нынче в порядке вещей, когда хоккеист начинает сезон в одной, а заканчивает в другой. В то время игроки тоже команды меняли, но из-за своей редкости переходы становились намного заметнее. К тому же ЦСКА был сильнейшим клубом в стране, и любой хоккеист понимал: если ты там не потянешь, вернуться на самый высокий уровень уже, скорее всего, не сможешь.

— Знаменитые тихоновские собрания чем запомнились?
— Как правило, они сводились к ошибкам, которые ты допустил в игре. Их разбору с исправлением. Сейчас от этих методов ушли. С нынешнем поколением игроков стараются работать, опираясь на положительные эпизоды, на сильные качества.

— Для ЦСКА 80-х любое поражение означало ЧП. Тихонов часто после этого загонял команду на базу и устраивал разборы матчей глубокой ночью?
— Это вообще было в порядке вещей. Просматривать по три часа прошедшую игру было едва ли не обязательной программой. А если еще и плохо сыграли, то остановки делались на каждом игроке и почти на каждом эпизоде. В основном акцент был на тех моментах, где кто-то сыграл неправильно.

— Как боролись со сном?
— Да просто — сидишь и сидишь. Это никого не волновало. Мужики же сидят: сколько надо — столько и потерпят. А вообще сравнивать разные эпохи невозможно, так же как однозначно утверждать, лучше ли было в прошлом или хуже. Тогда мы жили в определенном мире и не подразумевали, что может быть и какой-то другой.

Питерские воспитанники приходят в команду очень сырыми

— Чего не хватает питерской молодежи, чтобы теснить в первой команде СКА опытных мастеров?
— Вы подняли больную тему: почему питерские хоккейные школы не готовят игроков для команды уровня СКА. У меня вообще к нашим школам претензии. Ведь о других регионах такого не скажешь. Воспитанники челябинского, магнитогорского, ярославского хоккея постоянно пополняют команды КХЛ. А у нас… Даже приходя в молодежную команду, ребята оказываются очень сырыми.

— В каких аспектах?
— Абсолютно во всех. «Физика», техника, тактика — на что ни посмотришь, везде видны слабые места.

— Уже год, как Юкка Ялонен стал главным тренером СКА. Пришлось подстраиваться под его стиль работы?
— Сказал бы по-другому. Дело даже не в стиле, а в требованиях. Любой тренер имеет свое видение хоккея, оттого формирует свои требования и к хоккеистам, и к своим помощникам. А ты должен требованиям соответствовать. Это нормально.

— На кого из ваших тренеров финн похож больше всего?
— Давайте обойдемся без сравнений. У Юкки свои взгляды, своя линия. Ялонен это просто Ялонен. Впрочем, здесь пора остановиться. Мы вместе работаем, и обсуждать главного тренера за его спиной, тем более в прессе, с моей стороны неправильно.

— Максим Рыбин с Евгением Артюхиным покинули СКА обиженными. Вы их понимаете?
— Я всех понимаю…. Тем более что сейчас у ребят расширились возможности для реализации. Появился шанс больше играть и стать лидерами в других командах. Пожалуйста, становитесь, доказывайте…

Продолжение интервью с Алексеем Гусаровым читайте в одном из ближайших номеров «Спорта День за Днем».