Тренер юношеской сборной Украины Юрий Калитвинцев: Я был в черном списке у Бескова

На первый взгляд уроженец Волгограда Юрий Калитвинцев в своей игровой карьере принимал не всегда логичные решения. Чего стоит только переезд из столичного «Динамо» в провинциальный Нижний Новгород. Затем футбольная судьба занесла полузащитника в Киев, в котором Калитвинцев прижился и пустил корни. Ныне 38-летний тренер работает с юношеской сборной Украины, но, думается, это явление временное, ведь Калитвинцев уже набрался достаточного опыта и готов работать на более высоком уровне.

С патриархом не сработались

– Юрий, говорят, что в вашем переезде на берега Волги главную роль сыграл патриарх отечественного тренерского цеха Константин Бесков?
– После своего прихода Константин Иванович не видел в команде целую группу ребят, которых постепенно и отцеплял. В этот черный список попал и я. Причем Бескову пришлось со мной помучиться – я старался не обращать никакого внимания на его придирки. Добросовестно выполнял все указания тренера. Это Константина Ивановича еще больше злило – зная мой характер, он ожидал со стороны Калитвинцева взрыва.

– Тогдашний президент «Динамо» Николай Толстых не мог урегулировать ситуацию?
– Он был за то, чтобы я остался в команде. Неоднократно говорил: «Потерпи немного, скоро все наладится»... Толстых организовал нам с Бесковым встречу на базе. Но Константин Иванович, видимо, насчет меня уже все решил. И добродушно выдал: «Юра, наверное, мы с тобой не сработаемся». Мне оставалось лишь согласиться.

– Но о московском «Динамо» у вас, наверное, остались и хорошие воспоминания?
– Без сомнений. Это касается периода, когда в команде работал Валерий Газзаев. Мне до сих пор запомнилось отношение Валерия Георгиевича к игрокам. В то время, когда большинство клубов месяцами мариновало своих футболистов на базах, Газзаев на следующий день после удачных матчей разрешал подопечным приезжать с семьями. Пока мы тренировались, жены с детьми прогуливались по базе. А затем все вместе садились за стол. Кстати, на столе в расчете на четверых взрослых стояла бутылка вина. Мы сидели около часа и общались. Это сближало команду.

Вообще, два года в Москве для меня прошли на одном дыхании. Все было на солидном уровне: тренировочный процесс, игра и результат. Жаль, конечно, что нам так и не удалось стать чемпионами России. Но тогда в стране правил бал «Спартак». Не знаю почему, но очные поединки с «народной командой» для нас практически всегда складывались неудачно. Хотя комплексов перед спартаковцами не было. И матчи проходили интересно. Парадокс – мы выходили на поле, исполненные желания взять реванш за последнее поражение, но терпели еще более болезненное фиаско.

– Ведь ваша фамилия фигурировала в списке кандидатов на поездку в США. Почему же вы не отправились на чемпионат мира 1994 года?
– В январе 1994-го мы должны были ехать в Америку на несколько товарищеских матчей. Меня вызвали в расположение сборной, через два дня команда улетала за океан. И главный тренер Павел Садырин, и его помощник Юрий Семин имели представление о моих возможностях и, как сами мне признавались, рассчитывали на меня. Но буквально за сутки до отлета ко мне подходит Юрий Павлович и говорит, что я не лечу. Дескать, какие-то проблемы с документами. Я лишь улыбнулся, прекрасно понимая, что дело не в этом.

Могу поделиться лишь исключительно своими субъективными соображениями на сей счет. Во-первых, тогда уже шло разбирательство по знаменитому письму игроков сборной – как мне говорили, у тренерского штаба были обязатель-ства перед теми футболистами, которые его не подписывали. Во-вторых, опять «постарался» Бесков. Он был одним из инициаторов моей зимней «непоездки» в США. Убеждал тренерский штаб сборной не брать меня на товарищеские игры, аргументируя свою позицию тем, что игровые качества Калитвинцева наставникам сборной хорошо известны...

Тирады Бормана

– Правда, что после «Динамо» вы могли оказаться в Израиле?
– Да, но уезжать на Землю обетованную нам с Женей Смертиным не очень-то и хотелось. Нас пригласили в «Маккаби» из Римон-Лициона – команде предстояло дебютировать в элите. Мы прошли просмотр, понравились президенту клуба. Он нас вызвал, спрашивает, сколько хотим получать. А мы, договорившись с Женей, озвучиваем нереальную для Израиля на то время сумму – по $150 тысяч подъемных и зарплату по 10 (!) тысяч в месяц. Президент даже побледнел. Но потом пошел советоваться к Малюкову (бывшему армейцу, игравшему в этом клубе), мол, стоят твои соотечественники таких денег? Олег говорит: конечно, стоят, будут за сборную играть через пару лет. Кстати, он оказался прав – я действительно заиграл... в сборной Украины.

– Но до этого вы выступали в Нижнем Новгороде.
– В «Локомотиве» у меня многое получалось. Был полный контакт с главным тренером Валерием Овчинниковым. Футболистам платили очень высокую по тем временам зарплату, но с инфраструктурой у «железнодорожников» откровенно не складывалось. У «Локомотива» были две тренировочные базы. Еще удивился: вот молодцы, в этом плане даже московские клубы обскакали... Но когда увидел вторую, резервную базу, обомлел – ею оказался сарай в лесу без удобств. Хорошо хоть обед туда привозили. А вот завтрак нам приходилось готовить самим – варили яйца, сосиски... А знаете, какое в Нижнем было поле? Такого я больше за всю свою игровую карьеру нигде не встречал. Как-то не выдержал, сказал главному тренеру, что поляну не мешало бы привести в порядок. Он на меня недоуменно посмотрел и иронично спросил: «И как мы, по-твоему, на нормальном газоне будем обыгрывать “Спартак”?»

– Ругательства в свой адрес от Овчинникова часто доводилось слышать?
– О, в этом компоненте ему не было равных! Крыл матом всех ребят. Но как-то беззлобно, по-отечески. Помню, к нам на базу заехали жены. А Борман начал проводить собрание. Со своими характерными вставочками. Кто-то его предостерег: не надо грубостей, женщины за стеной все слышат. Это Овчинникова еще больше разозлило: выдал такую тираду, что у нас у всех уши завяли.

– Закончилось в «Локомотиве» для вас все печально.
– Действительно, матч во Владикавказе превратился в настоящую рубку. Во втором тайме на поле начался беспредел. Минут за двадцать до конца игры я вбрасывал аут, затем мне вернули мяч, и «товарищ» Горелов со всей силы врезал мне по берцовой кости. Он сам, кстати, из Нижнего Новгорода. После матча просился у Овчинникова в самолет – собирался проведать дома родных. Борман ко мне подошел и спросил: «Берем его?» Я сказал, дескать, смотрите сами, но, на мой взгляд, это будет уже перебор. Так его и не взяли. А я весь перелет корчился от боли. И вскоре уехал лечиться в Москву.

Все оттуда, а ты туда

– Там на вас и вышло руководство киев-ского «Динамо»?
– Да, только я сперва предложения Григория Суркиса всерьез не воспринял. Тем более что Валентин Иванов настойчиво звал меня в «Торпедо». До травмы меня также приглашали в ЦСКА и «Локомотив», но после перелома они что-то замолчали… А киевлян и автозаводцев травма не смущала. Украинцы сработали оперативнее – Григорий Михайлович пригласил меня с супругой в Киев. Просто посмотреть достопримечательности города, развеяться. Там-то все мои сомнения и были развеяны – я подписал контракт с «Динамо». А когда позвонил Валентину Иванову и сообщил об этом, Валентин Козьмич только недовольно хмыкнул: «Там же Чернобыль. Но раз уж решил, поезжай. Только помни: двери «Торпедо» для тебя, пока я работаю, всегда открыты». Борман, когда узнал, тоже удивился: «Все оттуда, а ты туда».

– Выступления за киевское «Динамо» стали для вас «звездным часом». Какое самое яркое воспоминание об этом этапе карьеры?
– Мне даже трудно выделить какой-то один эпизод. Все пролетело как мгновение. Благодаря Валерию Лобановскому в Киеве была создана команда-звезда. Мы вошли в квартет лучших клубов Старого Света. Причем вполне могли в полуфинале пройти «Баварию». Жаль, что тогда не сложилось.

– Не сложилось и для сборной Украины выйти в финальные части чемпионатов Европы и мира.
– Пусть на меня не обижаются ребята из нынешней команды, однако считаю, что мы были поинтереснее их.

Развод по-турецки

– Почему вы из «Динамо» ушли в скромный «Трабзонспор»? Что, не было других вариантов?
– Да нет, варианты как раз были. Звали в Англию – в «Ливерпуль», «Ньюкасл» и «Блэкберн». Позже и в бременский «Вердер» приглашал Отто Рехагель. И мне, зная человеческие качества и жизненные взгляды Короля Отто, хотелось поработать под его руководством. Но на тот момент я был нужен «Динамо». А когда киевляне решились на оформление моего трансфера в зарубежный клуб, на горизонте возник только «Трабзонспор».

– ...который тогда переживал нелегкие времена?
– Скажу без дипломатии: там был настоящий бардак. Какие-то проблемы с президентом клуба, задержка зарплаты, неубедительная игра...

– Неудача в Турции повлияла на ваше решение в 32 года закончить с футболом?
– Да. Хотя я еще вернулся на Украину и поиграл за киевский ЦСКА – меня об этот попросил президент армейского клуба. Думаю, зря туда отправился – после уровня «Динамо» тяжело было привыкнуть к отсутствию горячей воды на базе и прочим мелким неурядицам. Отмечу, что в прежний клуб меня пытался вернуть Лобановский. Предлагал еще раз сыграть в Лиге чемпионов. Но из-за моего судебного разбирательства с «Трабзонспором» возникли сложности с трансфером и заявкой на сезон. В итоге с «Динамо» не срослось. И я решил повесить бутсы на гвоздь. Здесь сыграли свою роль  еще и заложенные с советских времен стереотипы. У нас как мыслят: футболисту 29 лет, он в полном порядке. Через день тебе стукнуло 30, и ты уже «отработанный материал». За ночь растерял все свои качества.

На тренерских хлебах

– После окончания игровой карьеры вы возглавляли ужгородское «Закарпатье», а сейчас – юношескую сборную Украины. Во взрослый футбол Калитвинцева-тренера уже не тянет?
– А как вы думаете? Я же не детский тренер. Вот предложений только пока предметных нет. И в Украине, и в России мало доверяют молодым специалистам. И связано это исключительно с мнением руководителей клубов. На мой взгляд, ошибочным. Ведь если нам не будут доверять, кто придет на смену старшему поколению? Я желаю здоровья всем патриархам нашего тренерского корпуса, но ведь они не вечны. Когда им здоровье не позволит сидеть на скамейке, что у нас будет? Вакуум?

– Действительно, никогда не нужно забывать о смене. Ваш сын ведь тоже выбрал профессию отца?
– Это громко сказано, ведь Владику сейчас только 13 лет. Он левша, занимается в динамовской школе, выступает на позиции левого полузащитника. Пока у него все получается. А вот дочь – 18-летняя Настя – учится в университете на психолога. Так что лет через пять в команде, которую я буду тренировать, появится женщина-психолог. Шучу, конечно.

Киев

За кромкой поля

Интеллектуал и театрал

...Когда я выступал в юношеской сборной СССР, тренером был Анатолий Бышовец. Каждая поездка в сборную вызывала совсем другие ощущения, нежели доводилось испытывать в клубе. Анатолий Федорович Бышовец нам привил любовь к творчеству. В чем это заключается? Мы ходили в театры, особенно запомнились спектакли театра Ленком. Сейчас, когда они приезжают в Киев, я стараюсь выкроить время, чтобы сходить посмотреть спектакль. Нужно расти интеллектуально! Если футболист прочитал «Букварь» и еще несколько книг, которые рекомендованы для начальных классов, то, на мой взгляд, на поле он никогда не будет играть хорошо. Да и тренерам работать с интеллектуалами намного приятнее.

Коротко

– С кем вы хотели бы сыграть в одной команде?
– С бывшими партнерами по «Динамо» и Мишелем Платини.

– Кто самый великий спортсмен всех времен?
– Майкл Джордан и Сергей Бубка.

– Любимые актер и актриса?
– Аль Пачино и Роберт де Ниро, из наших – Певцов и Машков, а также все актеры старшего поколения. Что касается женщин, очень сложно кого-либо выделить. Слишком много симпатичных и талантливых.

– Любимая телепередача?
– Те, что не связаны с футболом.

– Самое большое разочарование – это...
– Не удалось сыграть на чемпионатах мира и Европы.