Тренеры могут меняться — система должна работать

Вопреки неудаче СКА в розыгрыше Кубка Гагарина текущий сезон добавил палитре хоккейного Петербурга, возможно, куда более важные для развития этой игры мазки. В плей-офф ВХЛ впервые в истории сыграет клуб с берегов Невы. Причем сразу два, что тоже событие, — «СКА-Нева» и «Динамо». В феврале Александр Барабанов стал первым за 30 лет олимпийским чемпионом петербуржцем. В декабре на молодежном ЧМ сыграли сразу восемь хоккеистов, имеющих отношение к петербургскому хоккею, шестеро из которых являются воспитанниками «невского льда и клюшки». И это рекорд! А наибольшее представительство среди них имел «дебютировавший» на МЧМ клуб «СКА-Серебряные Львы», появившийся в городе каких-то 12 лет назад.

Тогда, в 2006-м, никакой приставки «СКА» не было. Клуб существовал исключительно на благотворительные деньги бизнесмена Дмитрия Никитина, ютясь в холодных шатрах, о которых с содроганием вспоминает самый известный на данный момент воспитанник «хищников» Андрей Алтыбармакян, год назад, напомним, задрафтованный «Чикаго».

Во сколько обходится воспитание юного хоккеиста, в чем сложность государственно-частного партнерства и почему плодовитый клуб может закрыться, в интервью корреспонденту «Спорта День за Днем» рассказывает директор «СКА-Серебряных Львов» Алексей Попов.

Борьба с «тараканами»

— Алексей Николаевич, двояким получился сезон для вашего клуба. С одной стороны, на МЧМ сыграли первые воспитанники «львов», с другой — команда вновь вне плей-офф МХЛ…
— Разочаровали, конечно, наши ребята с попаданием в розыгрыш Кубка Харламова. Шансы были, но где-то мотивации игрокам не хватило…

— В 18 лет может не хватать мотивации?!
— Представьте себе. У нынешнего поколения вопрос мотивации в принципе своеобразный. Попав в МХЛ, многие считают, что карьера уже удалась.

— МХЛ — как вершина хоккейной карьеры?! 200–500 зрителей на Малой арене «Юбилейного»?..
— Глядя на тех же Николая Кныжова, Андрея Алтыбармакяна и Алексея Полодяна, которые сыграли на МЧМ, а сейчас на подходе к «основе» СКА, некоторые считают, что у них все так же срастется. Осознание, что для этого необходимо ежедневно пахать, доказывая свое право играть в хоккей и получать за это деньги, есть не у всех. Особенно обидно, когда успокаиваются талантливые парни.

— Много таких?
— Увы, немало. В нынешнем сезоне, например, влившиеся в состав ребята 2000 года рождения выиграли конкуренцию у парней, которые старше их. Те посчитали, что уже мастера, которым негоже грызть лед.

— Из-за чего такие «тараканы» «заводятся» в голове?
— Они появляются еще в школе. Какие-то вещи одним даются проще, чем сверстникам, — вот их и несет. Когда ребята с такими «насекомыми» переходят в МХЛ, важно оперативно все это вытравить. Но, увы, это не всегда получается. У кого хватает «масла» в голове, дорастают до уровня МЧМ, как в этом году доросли Алтыбармакян, Кныжов и Полодян. Остальные же — а таких процентов пятьдесят — тормозят в развитии и вскоре, как правило, завязывают с хоккеем.

ГЧП на льду

— Появление сразу трех воспитанников «Серебряных Львов» на турнире в Баффало — пик работы клуба?
— На данный момент да — показатель нашего двенадцатилетнего труда и того, что наша система работает и приносит плоды. Тренеры могут меняться — уходить в поисках лучшей доли или не подойти нам, но если система отлажена, она продолжит функционировать и в обновленных условиях. «СКА-Серебряные Львы» — это не только детско-юношеская школа, которая по-прежнему остается одной из ведущих в городе. Это еще и команда МХЛ, куда попадают наши лучшие воспитанники. Опираясь на передовые методики, парни продолжают совершенствоваться на новом уровне — во многом, кстати, определяющем для них. Ведь именно по итогам лет, проведенных в МХЛ, решается, сможет ли тот или иной мальчишка стать профессиональным хоккеистом.

— Стартовавший в 2006 году проект «Серебряные Львы» должен был чем-то отличаться от городских аналогов?
— Тогда «аналогов» немного было. На весь город, по сути, одна спортшкола — СКА. Мы видели, что государственные школы в силу определенных бюрократических ограничений функционировали довольно однобоко. С возрастом мог работать лишь один тренер, вратари занимались в общей группе, чего для качественной работы недостаточно. Задействовать большее количество специалистов им не позволяли те самые ограничения — в том числе финансово-правового характера. У нас же получился «тандем» с администрацией Приморского района.

— Что за тандем?
— Так называемая ГЧП — система государственно-частного партнерства. Для Петербурга, да и для России в целом, это было скорее прецедентом. Свою школу мы разместили на базе спортшколы с бюджетным финансированием «Олимпийские надежды». Получая лед, взамен мы вкладывались в то, что доплачивали тренерам. Старший тренер в тот момент получал от государства порядка 20–30 тысяч в месяц.

— Негусто…
— И, понятное дело, человек с квалификацией таким окладом довольствоваться не станет — уйдет. Доплачивая тренерам, мы сохраняли у них желание работать, попутно привлекая новых специалистов. «Серебряные Львы» первыми в городе стали подключать к работе с детской командой тренера по вратарям и ОФП, а у главного тренера появился ассистент.

— Первыми? Неужели раньше их в Петербурге не было?
— Если и были, широкого распространения такая практика не имела. Экономя на оплате льда, мы старались создать условия как минимум не хуже, чем были у СКА. Более того: могли свозить команду на турнир в Северную Америку. В 2012 году после шести лет работы «Серебряные Львы» стали лучшей школой в городе. На момент, когда нас попросили из Приморского района, четыре возраста из восьми были на первом месте. Три других выиграли Кубок Санкт-Петербурга. Причем наши составы, в отличие, кстати, от некоторых конкурентов, состояли исключительно из воспитанников петербургского хоккея.

Нагрузка без послаблений

— Считается, что ГЧП, о котором вы говорите, крайне заморочная штука для России, оттого с ним не многие желают связываться.
— Единичные примеры продуктивного ГЧП, конечно, есть. В Нижнем Новгороде, допустим, оно работает в сфере медицины, спорта, строительства и даже мусора. Для Петербурга — да, это штучный товар.

— Почему? Идея-то интересная…
— Сам не пойму. Когда наши пути с Приморским районом разошлись, мы обращались в различные инстанции, дабы продолжить начатое в других районах. Объясняли преимущества такой формы сотрудничества, но обратной связи не получили…

— В каком смысле?
— Нам говорили: «Да, все классно». Но дальше разговоров не пошло. Мы не оставляем попыток найти взаимопонимание со Смольным, Спорткомитетом, главами районов. Единственное место, где нам выделены бесплатные 75 минут льда в день, это спорткомплекс на улице Бабушкина. Там наш 2004 год рождения занимается.

— Где базируется школа фигурного катания Тамары Москвиной?
— Да. Это единственное за четыре года продуктивное взаимодействие с городом. Мы предлагали объединить их хоккейную школу с нашей, повысив тем самым качество тренировочного процесса, но администрация Невского района пока на такой шаг не пошла. Так что относительно дальнейшего существования «СКА-Серебряных Львов» ясности не много…

— Я правильно вас услышал: не исключен вариант закрытия клуба?
— Надеюсь, до этого не дойдет. Но и тянуть такую лямку Дмитрию Никитину, который, по сути, содержит клуб за личный счет, все сложнее.

— Хотите сказать, его «Евросиб» не получает налоговых послаблений за свою «социальную нагрузку»?
— Никаких!

— Как так?..
— А вот так! У нас нет законов, согласно которым благотворительность, либо, как вы говорите, «социальная нагрузка», получала бы налоговые послабления. В США, например, у предпринимателей есть выбор: определенную часть налога они могут направить на развитие тех сфер, которые им близки. У нас же ничего подобного. Поэтому все финансирование школы «СКА-Серебряных Львов» — это карман Никитина.

— Логичный вопрос: зачем ему это?
— Коллеги по бизнесу о том же у него интересуются. Дмитрий Николаевич, как правило, вздыхает: «Наверное, надо…». Все началось в 1990-х, когда «Евросиб» спонсировал СКА. Питерский хоккей тогда находился в глубоком упадке. Отец Дмитрия Николаевича как мог поддерживал этот вид спорта. В частности — вкладывался в СКА. А когда того не стало и фирму возглавил сын, он стал задавать вопросы СКА…

— На предмет распределения средств?
— Да. Когда внятных ответов не последовало, решил: «Вваливать деньги в воздух я не готов. Есть лучшее применение — детский хоккей». Собственно, этот момент, по сути, стал отправной точкой зарождения «Серебряных Львов».

30 тысяч рублей и квартира в придачу

— На первой стадии клуб требовал больших вложений, чем сейчас? Учитывая, разумеется, фактор инфляции и прочие экономические факторы.
— Тут даже не в инфляции дело. Понимаете, сейчас зарабатывать сложнее…

— Как не понять. Все бизнесмены о том стонут.
— Многие в такой ситуации действительно махнули бы рукой и закрыли школу. Но Дмитрий Николаевич считает детский хоккей неким своим долгом перед обществом. Что касается расценок, есть такое понятие, как «стоимость обучения одного хоккеиста». На сегодняшний день она, конечно, существенно выросла по сравнению с 2006 годом. В зависимости от возраста составляет примерно 300 тысяч рублей за сезон. Я не знаю, надолго ли хватит Никитина. От государства он не получает никакой поддержки. Нам уже пришлось пойти на непопулярные меры — сократить количество возрастов с десяти до пяти, два из которых, к слову, являются чемпионами города. Думаем, как быть дальше, ведь арендовать лед на коммерческой основе — это очень недешево.

— Ваша школа в «Хоккейном городе» тренируется?
— Да.

— Разве, войдя в систему СКА, «львы» не получили права бесплатного пользования этой площадкой?
— Никаких льгот за лед. СКА взял на себя финансирование команды МХЛ, а школу целиком тянет Никитин. При этом команда МХЛ живет в режиме жесточайшей экономии. Перевозки, логистика, инвентарь, сотрудники — все по минимуму.

— А правда, что в МХЛ больше всех платят в китайском «Куньлуне»?
— Российским ребятам, которые тащат на себе команду, да — платят существенно больше. Парни реально поехали туда зарабатывать и свои деньги отрабатывают. По регламенту зарплата игрока МХЛ колеблется от 15 до 30 тысяч в месяц. Но есть система дополнительного премирования.

— За передачи и заброшенные шайбы?
— Не только. Отдельные клубы снимают жилье иногородним игрокам — это существенный бонус. У нас нет такой возможности, о чем мы открыто говорим парням: «Сейчас вы не будете много зарабатывать, но это ваш шанс хорошо получать в дальнейшем».

Многоуровневая дилемма

— При столь серьезных вложениях в аренду не выгоднее построить собственную арену и ни от кого не зависеть?
— Никитин неоднократно порывался. При Валентине Матвиенко на посту губернатора Петербурга доходило до согласования места — планировали возводить на улице Коммуны. Но когда Дмитрию Николаевичу показали стоимость обслуживания катка, он нажал на тормоз…

— Что смутило?
— Коммерческие расценки тарифов. Никаких льгот, какие были бы у государственного катка.

— А если в цифрах?
— Сейчас детально не вспомню — давно это было… Но частнику совершенно точно нужно было платить в разы больше. Собственно, поэтому вы не найдете в Петербурге ни одного полноценного частного катка (шатры не в счет). Помимо денег на его строительство, нужны деньги на обслуживание. А это, поверьте, очень большие суммы.

— По строительству примерно сориентируйте.
— Поскольку разумно делать сразу две площадки, это как минимум миллионов пятьсот. Соответственно, площадь застройки должна быть порядка 3–3,5 га. А в городе, где серьезный дефицит земли, найти такой кусок не на отшибе, а чтобы людям было удобно возить детей, очень проблематично. Такая вот многоуровневая дилемма…