Виктор Онопко. Капитан Россия

Я ждал этого момента. Жилистый старикашка, тысячекратно извиняясь, протянул моему собеседнику ручку с блокнотом: «Для уроженца Горловки, пожалуйста». Виктор Онопко, уроженец Луганска, в автографе не отказал.

«Наш капитан»

— Когда-то вы каждый месяц по два письма из Америки и Японии получали.
— Да. А также из Польши и Венгрии. Конечно, раньше письма приходили чаще. Как сейчас помню: обычно вкладывают в конверт фотографию и просят выслать автограф. Я и по сей день прилежно отправляю, благо почта находится недалеко от дома.

— В честь Аленичева улицу в родных Великих Луках грозились назвать. Вам в Овьедо не обещали?
—Я не хочу этого. Честно говоря, такая инициатива даже настораживает. Тем более при жизни.

— Почему?
— Не заслужил.

— Даже так?
— Такие жесты не нравятся. Если бы меня спросили, ответил бы категорическим «нет».

— Дмитрий Аленичев по-прежнему при встрече ве­личает не иначе как «наш капитан»?
— Да, как и Тихонов (улыба­ется).

— Как часто собираетесь спартаковской компанией?
— Не так часто, как хотелось бы. Например, раньше много бегал за ветеранов, встречался с футболистами «Спартака» разных поколений. Но я постоянно на связи с Никифоровым и Карпиным. Нам всегда есть о чем поговорить.

— Алексей Смертин, который от вас унаследовал капитанскую повязку в сборной, заметил, что весу она добавляет прилично.
— На меня груз ответственности, если вы об этом, не давил. Наоборот, было очень приятно. Капитана в сборной всегда выбирали, а значит, повязка – символ доверия со стороны коллектива. Я благодарен всем ребятам, с кем довелось выходить на поле. Если честно, боялся их подвести.

— Гиперответственность – она родом из детства?
— Да, так отец воспитал. Я в свою очередь стараюсь передать это качество своим детям.

— Когда в последний раз не сумели сдержать обещание?
— Если не могу сдержать, слова не даю. Можно, конечно, обещать, что наша сборная выиграет чемпионат мира. Но мы ведь знаем, что этого не произойдет. Нет пока у нас для этого всего необходимого. Я – реалист и предпочитаю не строить воздушных замков.

Кошки и собаки

— Готовясь к беседе, вычитал вашу фразу, которая меня откровенно потрясла: «Когда у РФС не будет ни копейки, готов приехать в сборную за свои деньги».
— Для меня футбол – жизнь. Каждый вызов в сборную я ценил и всерьез боялся, что могут не пригласить. Виктор Звягинцев, мой тесть, уверяет, что самое главное – работа. Вот это и стало моим девизом по жизни. Поэтому и надрывался, стремясь быть первым всегда и везде.

— В клубах находили понимание?
— Не всякий раз. Я, бывало, пропускал тур или же успевал вернуться впритык. Ко мне, естественно, подходили из клубного руководства. Как сейчас происходит? Игрок отмахивается: «Как решите с федерацией, так и будет». Я же от сборной никогда не отказывался.

— Не раздражались в ответ?
— Может быть, из-за этого «Райо Вальекано» и не стал продлевать со мной контракт. На родине же на меня спускали всех собак.

— Я даже зачитаю эпитеты: «Нерасторопный, медлительный, инертный».
— На них предпочитал закрывать глаза. На душе тем временем кошки скребли. Никогда об этом вслух не упоминал, но мешали такие разговоры. В играх за сборную приходилось перестраховываться. Там говорят, здесь говорят... Иной раз думаешь: «Неужели так и есть?» Думаю, однако, нынешнему поколению подобное не грозит. На них мало что влияет.

— Как к этому относитесь?
— Философски. Мой сын тоже имеет отличные от моих интересы. Общество не стоит на месте, нынче другие взгляды на жизнь. В мое время, например, проводили собрания, на которых шли накачки. Я помню, какие слова в наш адрес произносили. Дескать, мы не патриоты. Всякое, словом, случалось.

— Например?
— Жены футболистов летали на чемпионат мира в Америку. Там же, на трибунах, сидели и наши заслуженные ветераны футбола. Так они не стеснялись в выражениях. До нас доходили их замечания. Я не хотел бы уподобляться им и судить: мол, мы были в порядке, а эти играют, как бог на душу положит.

— Валерий Карпин, сравнивая сборные Романцева и Адвоката, утверждал, что первая отличалась более высоким взаимопониманием на поле.
— Каждый в нашем поколении был лидером. Как в клубе, так и в сборной. Многие играли за рубежом. Именно что играли, а не сидели на скамейке запасных. Если я начну перечислять фамилии, могу сбиться со счета. Многие же, так вышло, прошли через «Спартак». Когда приезжали в сборную, привыкать к требованиям не приходилось. Но, к сожалению, ничего и не выиграли. В отличие от сборной, которая стала бронзовым призером Евро-2008.

Страх и уважение

— Вы выделяли сборную образца Евро-1996: «Она была способна на многое». Почему не управились?
— Тот цикл – пик. Наша команда начала формироваться в начале 90-х. Каждый прошел через юношеские сборные. Каждый футболист – играющий и думающий. Матчи отборочного цикла к чемпионату мира в Америке щелкали, как орешки. Но подоспело «письмо четырнадцати» – и коллектива не стало. Та же история повторилась и два года спустя. На этот раз скандал разгорелся по поводу премиальных и экипировки. Все это и повлияло на конечный результат.

— Александр Мостовой два-три раза зарекался ездить в сборную.
— Я сделал для себя выводы, впрочем, как и большинство: не нужно лезть в «околофутбол». Михаил Гершкович, будучи тренером сборной, замкнул на себе круг организационных вопросов. Вот с того момента никаких разногласий с федерацией не воз­никало. Также помогал и Павел Бородин. Именно благодаря ему мы жили в Бору.

— Куда сейчас и палкой сборную не загонишь…
— Там хорошие условия: можно и отдохнуть, и погулять на свежем воздухе. Мне кажется, изначально нужно собираться за городом, а за день до матча сборной заезжать в гостиницу около стадиона. Но нынешнее поколение выбрало свой путь. Что ж, вариант не из худших.

— Марибора не избежало и ваше поколение.
— Вы о Любляне?

— Точно! Олег Романцев упомянул, что после этого матча ребята в раздевалке плакали.
— Припоминаю. Нам было страшно обидно. Судья нас, мягко говоря, «похоронил».

— Не испытывали желания разобраться с ним по-мужски?
— Какой в том был смысл? Да, хотелось поколотить судью. Думаю, хорошо, что сдержался, а то ведь могли дать длительную дисквалифика­цию. Такая мысль успела мелькнуть. В общем, удержал меня здравый смысл.

— Валерий Карпин вспоминал, что никогда не видел вас таким злым.
— Я редко пребываю в таком состоянии. Даже не знаю, откровенно сказать, насколько страшен в гневе. Как говорят, не очень (улыбается).

— Таких, как Грэм Полл, больше не встречали?
— Нет, наш авторитет уже гораздо выше. А то раньше, чего скрывать, гремели судейские скандалы. В том же фигурном катании или же в спортивной гимнастике. Как-то теплее к нам стали относиться. Если раньше боялись, то теперь уважают.

Аршавин и шишки

— Вы однажды заметили вскользь: «Мне поражения почему-то не вспоминаются».
— Не люблю грустить долго. Несмотря на это, в первые дни после поражений не нахожу себе места. Но футбол тем и прекрасен, что будет следующая игра, а значит – и шанс исправиться.

— Какое-то поражение из разряда ощутимо болезненных назовете?
— Вы знаете, обычно глубже разочарования не от конкретных поражений, а от итогового результата. Взять те же финальные стадии чемпионатов мира в Америке и Японии…

— Украина – потрясение?
— Да уж, напомнили.

— Простите.
— Такой шок пережили… Не только из-за того, что не вышли на Евро-2000. Как мы переживали за Филимонова! Никто и не ответит теперь, как это произошло. Но матч, вы правы, один из самых памятных.

— Андрей Тихонов делился, что после таких поражений хочется бросить все и пропасть на неопределенное время.
— Такое желание не посещало. Я стремился к семье. Домочадцы догадывались, что у меня творится в душе. Конечно, пытались приободрить. Да и время лечит, через тренировки постепенно возвращаешься в жизнь.

— Вы из числа прочих выделяли игру против Израиля: «Мне по-настоящему стыдно за этот матч». Между прочим, товарищеский.
— Не имели права им проиг­рывать. На тот момент в футбольном мире Израиль относили к карликам. Мы получили достаточно чувствительный удар по самолюбию. Олег Романцев был недоволен, если не сказать взбешен. Дать забить четыре мяча. Немыслимо!

— Как-то назвали футбол 90-х интеллектуальным…
— На мой взгляд, сейчас на поле больше борьбы и меньше времени на принятие решения. К тому же личности как таковые переводятся.

— Вам близка мысль о том, что в нашей сборной нет звезд европейского уровня?
— Почему же?

— Тогда назовите фамилии.
— Я бы назвал Акинфеева. Вот кто действительно неповторим! В этот ряд поставил бы Игнашевича и братьев Березуцких, которые на протяжении долгих лет не опускаются ниже очень приличного уровня, – как в клубе, так и в сборной. Можно сказать, что у них больше мастерства. Только это еще не все. Как играет за сборную Аршавин?

— Как?
— Андрей некоторые матчи проводит не на своем привычном уровне. Мне также нравится, как действует в отборе Денисов. Дзагоев обладает определенными задатками. Если будет продолжать работать над собой, может стать своеобразным футболистом.

— Именно своеобразие важно?
— Да, понятно, что защитникам тяжело выделяться. Я же говорю о группе созидания. Константин Зырянов видится интеллигентным футболистом. Чувствуется что-то необычное в Широкове.

— Андрей Тихонов, отвечая на вопрос, есть ли в сборной футболисты, способные решить исход матча в одиночку, назвал Аршавина.
— Мастерства ему не занимать. Андрей весьма полезен своим азартом и стремлением. Когда в порядке, когда хочет.

— Все дело, значит, в желании?
— Если вы у него спросите, вряд ли Андрей скажет, что не желает себя показать. Другое дело, что не всегда получается ярко. Все знают, на что способен Аршавин. Вот поэтому в него шишки и летят.

Хиддинк и узор

— Вы капитанили в сборной, когда нынешние лидеры лишь начинали в ней обживаться. Как они вам тогда показались?
— Я в сборной пересекался лишь с Игнашевичем и братьями Березуцкими. На клубном уровне играл против Аршавина, Кержакова и Жиркова. Но они тогда числились кандидатами в сборную. Тот же Игнашевич не поехал на чемпионат Европы. Я считаю, то была ошибка тренерского штаба.

— Георгий Ярцев не признает за собой просчетов в подготовке к чемпионату Европы.
— Георгий Александрович имеет право на свое мнение, а я – на свое. Игнашевич, я считаю, не помешал бы в Португалии. Не буду говорить о себе. Все это в прошлом. Нам остается лишь с улыбкой вспоминать.

— Так чей-то взлет удивил?
— В целом им тогда не хватало мастерства. Кержаков, допустим, обладал скоростью, а я – нет. Но за счет опыта знал, что он будет делать в следующий момент и куда стремиться убежать. Ничего не поделать: понимание приходит со временем. Как в случае с братьями Березуцкими.

— Олег Романцев настаивал на том, что армейские защитники – без первого паса.
— Мне сложно сравнивать. Романцев исповедовал одни игровые принципы, а Газзаев, может быть, другие. Любой защитник «Спартака» обязан был поддерживать атаку. Никифоров, например, начинал карьеру как нападающий и за сезон забивал по десять мячей.

— Как и вы...
— Я любил участвовать в атакующих действиях и, думаю, чувствовал, когда нужно было это делать. Но, скажем, в «Овьедо» мне не разрешали подключаться в нападение.

— Вы бы назвали стиль нынешней сборной интеллектуальным?
— Моментами. Хиддинк поставил зрелищный и красивый футбол. Тогда сборная представляла собой единый механизм. Не так заметно это при Адвокате. Иногда, правда, случаются проблески, но цельных матчей не выдавали. Мне не с руки говорить, с чем это связано, я не был на тренировках Дика. Тогда как у Гуса смотрел все.

— В чем же волшебство Хиддинка?
— Гус умел заразить общей идеей всех, кто приезжал в национальную команду, что переносилось и на поле. В сборной ведь работать одновременно и легко, и сложно. Вроде бы собраны лучшие, но времени на то, чтобы выткать красивый узор, категорически мало. Хиддинк, однако, сумел.

— За счет чего?
— За счет личностных качеств. Не столь уникален, поверьте, тренировочный процесс. В том плане, что в сборной чаще всего требуется вос­становить футболистов после клубной работы. Куда важнее – чувствовать коллектив. Где-то посмеяться, а где-то прикрикнуть. Вот это – талант.

— Когда-то ведь выступали против иностранца во главе сборной России.
— Только сейчас придерживаюсь противоположного мнения.

— Почему изменили убеж­дение?
— Я раньше не представлял себе, как им находить общий язык с игроками. Но проблема отпала сама собой. Наши клубы хором обратили внимание на иностранных специалистов. В том же «Спартаке» и ЦСКА они успели поработать. Вот и перестроились, получается, футболисты. В сборной им уже не нужно адаптироваться.

Маленькая страна

— Как оцените наши шансы на финише отбора к Евро-2012?
— Как высокие. Наша судьба – в наших руках. Нам вполне под силу взять в сентябре шесть очков. Мы – фавориты. Вот мое мнение: и по составу, и по игре обязаны выходить из группы с первого места.

— Вам доводилось играть против Ирландии. Как бы вы аттестовали эту футбольную нацию?
— Может быть, им не хватает некой тонкости и мастерства. Но они всегда брали самоотдачей и дисциплиной. Все британцы традиционно считают себя сильнейшими в Европе. Ирландцы – не исключение.

— По праву?
— Да, у них это в крови: самые сильные, самые лучшие. Я говорю не только о футболе. Взять хотя бы кинематограф. В каждом фильме выходцы из Ирландии – крепкие и неуступчивые ребята.

— На какой фильм ориентируетесь прежде всего?
— Много таких. Так сразу и не назову.

— Может, «Банды Нью-Йорка»?
— Точно! Или же «Титаник». Такая же и сборная, что будет биться, уж поверьте, до последней минуты. В любом случае матч не назовешь проходным. Я помню, как тяжело приходилось в играх против ирландцев. На выезде – особенно. То же самое относится и к Македонии. Маленькая страна – самолюбивая команда.

— Что им можно противопоставить в первую очередь?
— Нам нужно лишь сыграть в свою силу. В тот быстрый и техничный футбол, который уже стал визитной карточкой. Мы, конечно, по классу превосходим и тех и других. Даже не сомневаюсь, что на чемпионат Европы выйдем.

— А дальше?
— Нынешние игроки сборной не могут играть до сорока лет, а смены им не видно. Вот это меня беспокоит.

— Руслан Нигматуллин признавался, что из всего состава сборной, в которой выступал, именно в вас видел будущего тренера.
— Может, по той причине, что люблю подсказывать, всегда старался разговаривать на футбольные темы, а также находил для партнеров слова поддержки в трудную минуту. Я давно, не скрою, задумывался о тренерстве. Кроме футбола-то ничего и не умел делать.

— Пробовали?
— Как закончил карьеру игрока, подался в недвижимость. Но до меня быстро дошло, что не туда попал. В конечном итоге дома провел год. Я имею в виду в Овьедо.

— Испания, выходит, дом?
— Дом там, где семья.

Опубликовано в еженедельнике «Спорт день за днем» №33 (31 августа — 6 сентября 2011 года)

Использование материалов еженедельника без разрешения редакции запрещено.