Виталий Шевченко: «Отступных не получал ни разу»

Правда, на своих многочисленных тренерских мостиках Виталий Викторович никогда не задерживался надолго, сталкиваясь с необходимостью менять работу по тем или иным причинам. Специально для еженедельника «Спорт» Виталий Шевченко вспомнил свой насыщенный карьерный путь, посетовал на полное отсутствие солидных отступных и укорил в непрофессионализме некоторых клубных руководителей. Но, тем не менее, выразил надежду вернуться в большую игру.

Два раза в одну реку

— Виталий Викторович, знаю, что любопытная история с увольнением случилась во время вашей работы в Израиле, в «Хапоэле» из Беэр-Шевы...
— «Хапоэль»? Ох, давно это было! Выиграли мы с командой тогда третье место, а потом в клуб пришел новый хозяин, который хотел не иностранного тренера, а своего, доморощенного. Мне так об этом и сказали. Но результата и игры при этом новом человеке не было  — болельщики потребовали перемен. И хозяин «Хапоэля» позвал меня, фактически перекупив у «Ирони», в который я пошел работать. Так я и вернулся назад, в том же сезоне. А на мое место пришел... как раз этот тренер, уволенный из беэр-шевского клуба — фактически произошла рокировка. Интересно, что хозяин «Хапоэля» платил зарплату нам обоим.

— С какими чувствами возвращались? Ситуация-то получилась нестандартной.
— Там так все обставлено было... У меня в «Хапоэле» было хорошее окружение, но языка я особо не знал. И как мне потом объяснили, хозяин возвращать меня не хотел, но был вынужден пойти на такой шаг. Чтобы народ успокоить. Я тогда до конца сезона отработал и больше не смог. Написал заявление по собственному желанию и уехал.

— Богат на события и российский этап вашей карьеры. В самом начале был «Уралмаш». Почему не задержались там надолго?
— Я пришел в клуб не с начала сезона, и до моего прихода было многое потеряно. Но все равно мы сумели сплотить команду, и по итогам второго круга заняли четвертое место. В Кубке Интертото очень хорошо проводили матчи с сильными командами. К сожалению, в тот сезон всего одного очка не хватило, чтобы остаться в высшей лиге.

— А в первом дивизионе вы работать не хотели?
— Я бы, может, и работал! Но там такая история была — начали распродавать команду, девять человек ушло: Армишев, Осинов, Ромащенко, Переднев, Кокорев, Ратничкин... Хозяева деньги хотели себе вернуть. Так что не было смысла там дальше оставаться.

В контракте всего не зафиксируешь

— Правда, что с хозяином другого вашего клуба — «Уралана» — Кирсаном Илюмжиновым у вас были настолько серьезные разногласия, что вам из-за этого пришлось покинуть элистинский клуб?
— Нет-нет, ничего такого не было. Мы хорошо отработали, заняли в тот год самое высокое место в истории «Уралана». Но история произошла идентичная — или надо было работать, продолжать развиваться дальше, или уходить. К тому же, у меня тогда было предложение от «Торпедо». А элистинской командой хозяева перестали заниматься, распродали игроков — Кормильцев ушел, Яшкин, Лухвич, Литвинов, Игнатьев... То есть как и с «Уралмашем» — владельцы поигрались в футбол и все забросили.

— Обидно, когда так происходит...
— Конечно, обидно! Вот сейчас похожая история случилась с «Москвой», с «Крыльями Советов». Тренеру в такой ситуации ощущать себя не очень хорошо — когда приглашают в команду, говорят об одном, а на деле выходит совсем другое.

— Какие-то уроки из этих двух ситуаций для себя вынесли? К примеру — надо изначально все четко обговаривать, чтобы потом не увольняться...
— Так обговариваешь же все! Думаете, нет? Но ведь это все не зафиксируешь. Если хозяин говорит тебе — денег нет... Что делать-то? А ты рисуешь перспективы, рассказываешь, за счет чего планируешь идти вперед — детской ли школы, или приглашения игроков. Хотят ли хозяева сразу успеха, или делать команду на долгие годы — это все обсуждается, но не всегда выполняется. Сейчас многие люди, которые руководят клубами, имеют много денег, но не являются профессионалами в этом деле.

— Вы упомянули про «Торпедо», в котором проработали почти четыре года. Тяжело было уступать бразды правления Сергею Петренко?
— Сначала все шло неплохо — три раза занимали четвертое место, один раз — третье. А после 2003 года деньги в команду вкладывать перестали. У меня, наверное, такая карма — вроде сначала клуб пошел наверх, все всё делали для этого, а потом хозяева «Торпедо» перестали заниматься командой... До того довели, что сейчас команда ушла в небытие.
В непростой период мы сделали ставку на молодых, но им же надо тоже улучшать финансовые условия, потому что понятия «клубный патриотизм» сейчас нет, на первом месте деньги... В итоге и молодежь начала разбегаться — Волков, Оганян, Лебеденко, Бородин — никто не остался в «Торпедо». И я принял тогда решение: надо уходить.

— Самым нелепым увольнением в вашей карьере можно считать уход из «Сатурна» в 2003-м, за пять туров до окончания чемпионата?
— Там как-то так получилось, что руководители решили, что не все зависит от тренера, а зависит от тех хороших футболистов, которых они купили. Что игра у команды пошла именно поэтому, что весь сезон на втором месте — это заслуга руководства, а не тренера. Они ведь купили много сильных иностранцев, думали, что и наставник им нужен получше. В итоге пригласили на эту должность Олега Романцева, чтобы еще улучшить игру.

— Как же с вами руководство тогда объяснялось? Так и говорили — не ваши это заслуги, Виталий Викторович?
— Нет, объяснили тем, что на тот момент немного снизились результаты — команда опустилась на четвертое место, хотя отрыв от тройки был, по-моему, всего одно очко.

— Можно назвать эту отставку самой неожиданной в вашей карьере?
— По идее, да.

Не профессионал Саввиди

— Не считаете, что та история с «Сатурном» помешала вам на следующий сезон проявить себя в «Ростове»?
— Я бы так не сказал. Ведь ростовский клуб особо никогда ничего не выигрывал. Меня приглашали для того, чтобы команда занимала высокие места, хотя серьезных успехов до этого у «Ростова» не было. Плюс ко всему, мы в том сезоне вылетели из четвертьфинала Кубка России, а руководство думало, что если команда один раз сыграла в финале этого турнира, то теперь каждый год играть там будет. Саввиди не профессионал, он не понимал тогда, что кубковые соревнования — это такое дело...

— Кстати, Саввиди известен своим горячим нравом, с ним тяжелого разговора при отставке не было?
— Да, нрав у него такой. Но расстались мы нормально. Он сразу сказал, что сделал ошибку, приняв решение прекратить сотрудничество со мной. Кстати, в «Сатурне» потом начальники тоже признали, что зря меня уволили.

— А из донецкого «Металлурга» почему ушли? Вроде все так чудесно получалось у вас на Украине...
— Я работал там после Славолюба Муслина, а пригласил меня туда тогдашний вице-президент клуба Дмитрий Селюк. А через какое-то время Селюка убрали — у него начались разногласия с руководством, и я должен был уйти вместе с ним. Хотя тогда мы выполнили задачу на сезон — заняли третье место, попали в еврокубки.

— Если бы не эти обстоятельства, остались бы в «Металлурге»?
— Да, с определенными условиями остался бы. Когда я пришел, то сделал небольшую перестановку, убрал некоторых людей, поставил в состав молодых. Надо было решать вопросы и селекции, и направления работы. Скандал там тогда был — иностранцы против русских, необходимо было это все отрегулировать.

— У вас скандалов или, как принято говорить, разборок с руководителями клубов никогда не случалось? Например, есть же такая история, что президент донецкого «Шахтера» Ринат Ахметов, неудовлетворенный работой Анатолия Бышовца в команде, предписал ему покинуть город в течение суток...
— Нет, всегда все было нормально. Не было конфликтов потому, что у меня никогда не было плохой работы. Взять хотя бы пример Одессы, где я два года работал с «Черноморцем» — мы заняли седьмое место, играли в полуфинале Кубка. И для команды, финансирование которой не на самом высоком уровне, это хороший результат. Но руководство хотело играть в Кубке УЕФА... И в итоге сейчас борются за выживание. А когда я работал, мы боролись за четвертое-пятое места. Без финансирования и с тем составом сражаться за что-то более серьезное было сложно. Надо было идти дальше, а тут еще и кризис... Но все равно я ушел нормально, без скандалов.

— Кстати, на отступных за разрыв контакта ни разу не довелось обогатиться?
— Так я ни в одной команде не получал никаких отступных! Только в «Сатурне» два месяца, оставшихся по контракту, мне выплачивали зарплату.

Неоконченный роман

— Хорошо, когда у тренера много клубов в карьере, как у вас? Или лучше всю жизнь посвятить одной-двум командам?
— Лучше работать в одном месте. Если есть хорошие условия, договоренность с руководителем, выбранный путь построения команды...

— Не считаете, что есть такой феномен как «привычка увольняться»?
— Нет, не думаю. Просто разные ситуации бывают. Единицы из тренеров имеют в своей карьере один-два клуба, большинство же работает в пяти-шести-семи-восьми командах. В любом случае каждый год надо доказывать, что ты можешь работать. Занял третье место, допустим, а на следующий сезон — чуть хуже. И руководители тут же ставят вопрос — кто виноват? Тренер! У нас в России это, конечно, немного гипертрофировано. В Израиле, когда я там работал, только в первых трех клубах не трогали тренеров, а в остальных меняли постоянно, случалось по два-три раза за сезон. Так вот и в нашем чемпионате в прошлом году сколько тренеров уволили из команд высшей лиги? Двенадцать, если я не ошибаюсь. А первый дивизион? Там 19 или 20 наставников поменяли. Это ненормально. Конечно, контракт дает тренерам определенную защищенность, но если ты не имеешь хорошего контакта с руководителем клуба, то все равно работы не будет. Можешь только деньги получать по заключенному соглашению, а защищенности нет.

— О какой из своих отставок вы сожалеете больше всего?
— Думаю, с «Сатурном» мы что-нибудь бы выиграли. Лет десять уже команда идет к тому, чтобы чего-то добиться, участвовать в еврокубках, на все это тратятся большие деньги, а кроме Интертото нигде не играла. А со мной, полагаю, что-нибудь получилось бы. Просто тогда разговоры о моем увольнении пошли туров за 10–15 до конца и подспудно, конечно, разговоры эти мешали нормально работать. В команде ведь все это чувствовали.

— Не было мыслей тогда сыграть на опережение и написать заявление по собственному желанию?
— Да меня же тогда никто не выгонял, просто дали понять, что надо уйти, я написал заявление по собственному желанию. Сказали — так нужно. Что было делать? Когда тебе об этом говорят руководители области, ты же не станешь им перечить (смеется). Два месяца мне еще выплачивали деньги, так что можно говорить, что все тогда произошло по обоюдному согласию.

— В целом ни о чем в своей карьере не жалеете?
— Я выиграл первое место в Боливии, второе место в Боливии, третье место — в России и на Украине. Так что комплект медалей у меня неплохой.

— Может, пора вернуться на тренерский мостик?
— Хотел в этом году работать, но пока ничего достойного мне не предлагается. А в прошлом году я лечил ногу, немного отдыхал. Сейчас — готов! Если будут предложения, то надо разговаривать, а не бросаться в омут с головой. А то в этом плане я уже научен...

Опубликовано в еженедельнике «Спорт день за днем» №11 (24-30 марта 2010 года).

Использование материалов еженедельника без разрешения редакции запрещено.