Владимир Волчек: «Эти пацаны шансами не разбрасываются»

Молодежный состав «Локомотива» взял малые золотые медали российской премьер-лиги – впервые за десять лет существования турнира. Владимир Волчек, наставник юных красно-зеленых, в деталях поведал об этом свершении.

Двойная радость

— Эмоции уже улеглись?
— Нет, конечно. Радость огромная! Ведь ситуация складывалась таким образом, что в последнем туре мы не имели права на осечку. Две игры перед этим проиграли, причем крупно. После таких поражений можно и уверенности в себе лишиться. Но команда нашла ресурсы, собралась и убедительно обыграла ЦСКА.

— Вы как-то заметили, что многие не верили в вашу команду. Кого-то конкретно имели в виду?
— Конкретно – никого. Эти слова, скорее, служили лишним стимулом для ребят. Тут ведь важен момент преодоления: когда в тебя не верят, включаются внутренние резервы – и команда, случается, побеждает вопреки.

— Вы и выиграли вопреки. Вопреки урокам истории...
— «Локомотив», что ни говорите, всегда обладал добротным молодежным составом. У нас работают две школы: одна в Черкизове, вторая – в Перове. И хорошо работают – посчитайте, сколько в премьер-лиге выступает наших воспитанников.

— Усталость ощущаете?
— Не без этого. Мы ведь к каждой игре целенаправленно готовились, ни одной формальной тренировки не провели, ни одного пустого собрания. Конечно, хотели добиться результата, но, пожалуй, не думали, что будем первыми. Опыт подсказывал, что конкретное место загадывать не стоит: в молодежном первенстве тяжело рассчитывать на стабильность состава. Многих наших ребят задействовали в юношеских сборных, особенно 1993 года рождения. В таких условиях пройти год равномерно практически нереально.

— Но ведь удалось?
— Во всяком случае, мы одержали больше всех побед.

— А спотыкались дважды: в конце первого круга и на финише.
— «Спартак» и ЦСКА тоже стали призерами, и говорить о том, что мы чуть ли не обязаны их обыг­рывать, не приходится. А Нальчик... Да, сами виноваты – недонастроились. Но я бы не стал зацикливаться именно на этих отрезках: для нас каждая игра складывалась непросто.

— Поэтому вы и говорили, что не чувствуете превосходства над остальными, несмотря на первое место в таблице?
— У нас ведь очень молодая команда, в основном – выпускники школы. Парни неплохо обучены, но им нужно освоиться. И говорить о том, что мы выиграли за счет мастерства, неправильно. Мастерства еще набираться и набираться.

Не звук, а работа

— Так за счет чего выиграли-то?
— Считаю, что залог успеха – сплоченность. Ребята хорошо дополняли друг друга, играли не только за себя, но и за товарища. Возможно, за тренера тоже.

— Как-то неуверенно вы это сказали...
— Просто имею в виду не только себя, но и помощников. У нас подобрался отличный штаб! В общем, горюем и радуемся вместе. Например, забил кто-то — бежит к скамейке разделить успех. Иногда к тренеру, иногда к запасным, иногда к помощникам. Я не говорил ребятам, что именно так нужно делать. Зато рассказывал, что игроки «Барселоны» никогда не появляются из подтрибунного помещения поодиночке.

— Сработало?
— Да, особенно в Грозном.

— Алексей Смертин отметил, что ваш успех затмил победу основы над АЕКом в Лиге Европы.
— Эти слова лишний раз подчеркивают, что руководство неравнодушно к ближайшему резерву. Причем слова подтверждаются делом. Нуров, например, вышел на замену в игре против ЦСКА, а Подберезкин попал в заявку на этот матч. Думаю, на первый сбор со взрослыми отправятся немало наших ребят. Другой вопрос, как они себя там проявят. В общем, отношение к нам не просто звук, а серьезная работа.

— Проиллюстрируете?
— Как только появляется окно, связанное с играми сборной, в обязательном порядке встречаемся с «большими». Главному тренеру такие спарринги дают возможность посмотреть на ребят и привлечь кого-то к занятиям с основным составом, мы же чувствуем, что идем в связке. Обмениваемся мнениями, узнаем, как строится тренировочный процесс.

— Много отличий?
— В основной команде выше уровень исполнителей, а значит – и сложность упражнений. Мы, скорее, идем от простого. Но специфику работы ребята знать обязаны.

— Не поэтому ли по ходу сезона сменили игровую схему?
— Мы хотим развивать игроков. Соответственно, и схему подбираем таким образом, чтобы они росли. Команда должна выходить на поле и брать инициативу в свои руки. Иной раз получается, другой – нет. Но стремиться к этому нужно в обязательном порядке. Кроме того, исходили из состава. В первом круге нам было из кого выбирать: Минченков, Нуров, Барсов, Джиоев. Получалось даже так, что играли в два фор­варда, а третьего ставили на фланг. Во втором круге такого выбора по разным причинам не стало, вот и поменяли схему. Мы стремимся моделировать команду так, чтобы ребята, приходя в основу, знали, что делать на той или иной позиции.

Не отдохнешь – не поработаешь

— Инициативу, стало быть, сами проявили?
— Мы заинтересованы в том, чтобы наши воспитанники пробивались в основную команду.

— Нашли поддержку у Жозе Коусейру?
— Естественно, он вносил коррективы. Например, говорил, в какой позиции видит Подберезкина. Но ведь необязательно в основе игрок будет использоваться так же, как и в молодежке. Поэтому стараемся пробовать ребят на разных позициях. Лапин, скажем, действовал и как крайний защитник, и как фланговый полузащитник, и как форвард. Теперь он может с полным правом сказать: «Ставьте куда угодно – лишь бы играть».

— Дмитрий Полоз тренировался под руководством Коусейру и потом сказал о португальце: «Позитивный». Вы что скажете?
— Я бы другое отметил: как же много у него работы с мячом! Даже скоростно-силовая работа дается через мяч. И в играх этот момент четко просматривается. Мы тоже напираем на мяч, но у нас своя специфика.

— Какая?
— До 19 лет идет развитие физических качеств, мы этот период стараемся использовать по максимуму, поэтому и практикуем тренировки в тренажерном и акробатическом залах, занятия на волейбольной и баскетбольной площадках. А в 20 лет развить эти качества сложно, можно их лишь поддерживать. Грубо говоря, в молодежной команде нужно больше тренироваться, чем в основной.

— Профессионалами ребята становятся именно в молодежке?
— Они здесь взрослеют, здесь начинают получать зарплату. И на тренировку уже не опоздаешь: могут и оштрафовать. Это в школе просто: выдумал болячку – и гуляй. Тут же клубные врачи и домой приедут, лишь бы парня на ноги поставить.

— «Звездняка» при этом часом не наблюдается?
— Ни один тренер, даже если и возникают в команде проблемы с дисциплиной, в этом не признается: дескать, я их по кафешкам собираю, от девчушек отрываю. Но мои ребята сейчас футбол любят больше всего на свете. Для них основное – попасть в заявку. Они понимают, что для этого нужно и тренироваться, и хорошо отдыхать.

— Двусмысленно прозвучало.
— Хорошо отдыхать – значит вовремя ложиться спать и правильно питаться. Ребята у нас умные и амбициозные, они шансами не разбрасываются. Если только по пустякам...

— Например?
— Например, мозоль человек натер потому, что бутсы не те надел. Каких-то более крупных эксцессов и не припомню сейчас.

Мамин подол и папина спина

— Как-то вы про себя сказали, что в «Торпедо» к ребятам относились жестко. А в «Локомотиве»?
— Требовательность осталась, а в человечности прибавил, пожалуй. Пять лет назад я был моложе и порой перегибал палку. Сейчас упираю больше не на кнут, а на сознание.

— Ребята говорят, что вы достаточно спокойный тренер.
— Стараюсь держать эмоции в себе. От тренера должна исходить уверенность, а крик и «псих» – признаки слабости. Иногда, правда, нужно и встряхнуть команду, повысить голос, но ни в коем случае не переходить на личности.

— В этом году встряхивали?
— В Питере. После первого тайма увидел, что команда выбита из седла: парни вдруг стали маленькими детьми, которым очень хотелось схватиться за мамин подол и отсидеться за папиной спиной. Пришлось напомнить, что они – мужчины. Разговор для пущей убедительности проходил на повышенных тонах, медслужба даже вышла из раздевалки. Тогда сыграли по нулям. А в ответной игре мы, проигрывая, сумели вытащить матч. Но встряхивать команду уже не пришлось.

— 1993-й – первый год, набранный и выпущенный в Черкизове. Это как-то ощущается в работе?
— Ребята обученные, умные и способные. А самое главное – они наши, локомотивские. Я очень хочу, чтобы Зуйков, Закускин, Цвейба и другие заиграли. В них с детства заложен клубный дух.

— Заложен? Или вам этого хотелось бы?
— Могу привести пример. Зуйкова по окончании школы звали в «Спартак», но Сергей остался. Для него матчи против красно-белых – самые принципиальные. Вообще скауты ведущих клубов работают очень активно. Думаю, у каждого нашего воспитанника есть предложения…

— Виталий Дьяков накануне матча первого круга со «Спартаком» выступил с обращением к болельщикам. Как отнеслись к инициативе капитана?
— Не особо вникал. Просто считаю, что у ребят должен быть личностный взгляд на жизнь, и навязывать свои взгляды я не стану. Тренер, безусловно, обязан донести до игроков, что соперника нужно уважать. Но не вижу ничего плохого в уверенности в своих силах.

— В каждой молодежке есть ребята старше заявленного возраста. В «Локо», например, – Маренич, Минченков, Павлов, Полоз, Дьяков. У вас за них отдельно душа не болит?
— Они за этот год ощутимо прибавили. Но «Локомотив» – топ-клуб, многие уже состоявшиеся игроки не могут в нем закрепиться. Чтобы пробиться наверх, нужно иметь суперталант и суперфарт. В этой связи показателен пример Бурлака. Зимой никто и предположить не мог, что человек закрепится в основе, станет капитаном молодежной сборной и кандидатом в национальную.

Общая жертва

— Кроме Бурлака неплохо себя проявили Оздоев и Фильцов.
— Когда я начал тренировать молодежку, они уже являлись игроками основного состава. Наши – это Зуйков, Подберезкин и Нуров. Хотя Георгий и до меня привлекался к тренировкам основы. В любом случае нужно не почивать на лаврах, а готовить ребят.

— «Локомотив» и так заявил на этот сезон больше трех десятков молодых...
— Я в какой-то мере испытал шок – в том плане, что ведь со всеми нужно работать, никого просто так не вычеркнешь. На первый план вышла индивидуальная мотивация. Я никого не собирался увещевать: кто себя проявил – тот в команде и остался. Сейчас у нас тренируются лучшие. И никто не встает в позу и не рассказывает о том, что нуждается в особых условиях...

— Такие были?
— Да, и от них пришлось отказаться. Остались те, кто готов пожертвовать собой ради общего дела. Например, из 1992 года лишь Бо­данов, Быков, Самохвалов и Нуров выдержали конкуренцию с 1993-м. Кто-то опустил руки...

— Кто-то засучил рукава?
— Цвейба, Бурнаш и Дубчак. Все трое в начале сезона и в заявку не попадали, а потом стали игроками стартового состава. Просто у них характер оказался сильнее и целеустремленность выше.

— Целеустремленный Барсов утверждает, что уровень турнира молодежных команд упал…
— Барсов в прошлом сезоне выходил на замену, а в этом он на основных ролях. Вот и показалось ему, что стало легче. Это юношеский максимализм, который пока не подкреплен знанием. Я бы не сказал, что уровень упал. Наоборот!

— Значит, не в восторге от предложения расформировать турнир?
— Думаю, молодежное первенство нужно сохранить. Может, стоит уменьшить ценз до 19–20 лет и лишь по достижении этого возраста переходить во взрослый футбол. А 17-летним будет крайне сложно во втором дивизионе. Калинский, Зуйков, Цвейба и Синявский только недавно справили совершеннолетие. Мы их на сборы, представьте, брали по доверенности.

— Как оцените формулу проведения второго этапа?
— Здорово, что продолжаем играть. Нам нужны качественные спар­ринг-партнеры. Честно говоря, матчи рассматриваем как учебно-тренировочные. Главная задача – постараться вывести на более высокий уровень тех, кто играл, и дать тем, кто придет из школы, возможность проявить себя. А к турниру интерес уже не тот, потому что медали разыграны.