Война. Футбол. Гол!

22 июня 1941 года обычные заботы, большие и малые человеческие радости оказались погребенными под всеобщей, непостижимой и страшной бедой. Однако важнейшее из всех спортивных искусств – футбол – проявило поразительную стойкость.

На 22 июня 1941 года был запланирован матч первенства СССР в Киеве между местным «Динамо» и «Красной Армией» – в то время таким был «псевдоним» московских армейцев. Оба клуба соседствовали в турнирной таблице, и до вершины было не так уж далеко.

Многие горожане собирались на новенький стадион, расположенный у живописных склонов Черепановой горы. 21 июня автор статьи в газете «Советская Украина» выражал уверенность, что отныне киевский 80-тысячник – лучший стадион не только в Союзе, но и во всей Европе.

Но 22 июня «ровно в четыре часа Киев бомбили, нам объявили, что началась война…» В результате воздушных налетов погибли люди, многие здания были разрушены. Стадион уцелел, но никто не торопился на футбол: по радио объявили, что билеты на матч действительны, но только на… тот, который состоится уже после войны.

В тот день отменили еще две встречи в Ленинграде: «Зенит» – «Спартак» (Харьков) и двух одноклубников – московского и местного «Спартака». На другой день не состоялся матч в Минске, в котором уже слышалась артиллерийская канонада с фронта. В столице Белоруссии был запланирован матч местного «Динамо» и «Проф­союзов-2».

На этом чемпионат должен был закончиться, однако… продлился  еще на три часа игрового времени. 24 июня прошли два матча: сталинградский «Трактор» со счетом 3:2 победил в гостях донецкий «Стахановец», а динамовцы Тбилиси «скопировали» этот результат на своем поле в игре против ленинградских одноклубников.

На следующий день «Красный спорт» поместил турнирную таблицу, под которой значилось: «Первенство отложено». В действительности оно прервалось навсегда.

Самый страшный болельщик

В Европе тем временем футбольные матчи проходили как ни в чем не бывало. 22 июня, через несколько часов после обращения Гитлера, берлинцы стали собираться на финал первенства рейха 1940–1941 годов.

Болельщики, как и положено, прикидывали шансы. И не только участников решающего матча – неоднократного чемпиона Германии «Шальке 04» из Гельзенкирхена и венского «Рапида» (после присоединения к Германии Австрии ее клубы играли в немецких турнирах, а сильнейшие футболисты выступали за сборную рейха), но и вермахта, который начал вторжение в СССР.

Впрочем, трибуны переполненного берлинского стадиона были больше увлечены сражением на зеленом поле, чем боями на далеком востоке. И футбольное зрелище удалось на славу! К 57-й минуте «шахтеры» из Рура выигрывали у «Рапида» со счетом 3:0.

Казалось, для австрийцев все кончено. Однако они сумели в ответ забить четыре мяча и стали чемпионами рейха! После матча капитан «Шальке» Эрнст Куцорра, грустно улыбаясь, говорил: «Я понимаю, это политика. Три пенальти в наши ворота просто так не назначат».

Между прочим, этот человек, заслуживший множество эпитетов: «гениальный игрок, «великий технарь», «конструктор игры», как и тонкий стратег Франц Щепан, имели славянские корни. Такой же «недостаток» был у ведущих игроков «Шальке» Эрнста Кальвицки и Ганса Тибульски. Странно, правда, если «шахтеров», как утверждают многие, патронировал такой ярый поборник расовой чистоты, как Адольф Гитлер?

Невольно возникают и другие вопросы: если у клуба был столь высокий покровитель, то почему «Шальке» судили с такой убийственной строгостью? Или арбитр перепутал национальность фюрера – австриец – с его пристрастиями?

Впрочем, любовь Гитлера к футболу – факт сомнительный. Если он симпатизировал тем же гельзенкирхенцам, то почему не посещал их матчи? Или смотрел «шахтеров» по телевизору? Кстати, первая трансляция состоялась в ноябре 1936 года, когда играли сборные Германии и Италии. Однако показ пришлось прервать из-за «плохих метеоусловий»…

Гитлер вообще лишь дважды удостоил вниманием футбол. Впервые – во время Олимпиады-36, когда играли сборные Германии и Норвегии. Тот визит его несказанно разочаровал, поскольку команда рейха проиграла скандинавам – 0:2 и выбыла из турнира.

Второй раз Гитлер сподобился пойти на футбол в мае 1938 года, когда Германия в товарищеской встрече принимала Англию. Но результат  и того матча принес ему и 110 тысячам зрителей в Берлине немалое огорчение: хозяева были жестоко биты британцами со счетом 3:6.

Вскоре после поражения от норвежцев многолетнего руководителя сборной Отто Нерца сменил его помощник Йозеф Гербергер, ко­торому после войны предстояло снова возглавить национальную команду – в 1954 году руководимая им сборная ФРГ стала чемпионом мира. Уже экс-главный тренер прореагировал на свое увольнение весьма эмоционально: «Я пригрел гадюку на своей груди!»

Между прочим, скандинавов в 1936-м тренировал бывший полузащитник «Гамбурга» Асбьорн Хальворсен. Когда во время войны немцы оккупировали Норвегию, он стал участником Сопротивления и попал в концлагерь...

Разные судьбы

Футбол не смог, конечно, остаться в стороне от трагических событий. Иные футболисты были уничтожены, судьбы же многих других были искалечены войной. Если упомянутому выше Хальворсену удалось уцелеть, то бывший игрок сборной Германии, участник Олимпиады 1912 года Юлиус Хирш, пострадавший из-за своей национальности, погиб в Освенциме. Другому еврею из той команды – Готфриду Фуксу, забившему в ворота России на Олимпиаде 1912 года десять (!) мячей, – пришлось бежать со своей жестокой родины.

Пострадал от нацистов форвард мюнхенской «Баварии» Оскар Pop. Еще до войны он покинул страну и выступал за европейские клубы. Когда немцы оккупировали Францию, его арестовали за то, что он «продался за границу, как какой-нибудь гладиатор», и отправили в концлагерь. Рора спас высокопоставленный болельщик, и заключение заменили «солдатчиной» – отправкой на Восточный фронт.

До поры до времени футболисты, особенно известные, разными путями избегали армии. Но когда у вермахта дела пошли из рук вон плохо, звезды стали обычным пушечным мясом. Отправили на фронт и забивного форварда «Кайзерслаутерна» Фрица Вальтера, который в 17 лет дебютировал в сборной рейха.

В конце войны он попал в советский лагерь и, возможно, сгинул бы в безвестности, но его спас… футбол. В ожидании поезда пленные стали перебрасываться мячом, и Фриц смог продемонстрировать свою незаурядную технику. Тогда случилось чудо – среди «зрителей» нашелся человек, видевший его на поле! Впрочем, вспомнить его оказалось нетрудно: в матче, проходившем в мае 1942 года в Будапеште, Вальтер продемонстрировал феноменальную игру, приняв участие во всех пяти (!) голевых атаках немцев: дважды поразил ворота вице-чемпионов мира венгров и отдал три результативные передачи.

В итоге Вальтер обрел свободу, правда, за это ему пришлось некоторое время поиграть за… сборную советской воинской части. Спустя десять лет после войны он принял участие в матче СССР – ФРГ. И забил гол, словно посылая привет из прошлого.

Последний мирный матч

На польско-немецкой границе нарастало напряжение: отчетливо слышался гул танковых моторов, видны были колонны солдат. Однако варшавяне старались развеять тревогу и наслаждались последними теплыми днями лета. Болельщики же предвкушали захватывающий футбол: 27 августа 1939 года сборная Польши принимала мастеровитых венгров.

Осторожный оптимизм хозяев выразился в заголовке на первой полосе газеты «Пшеглонд спортовы»: «Шансов мало, но готовимся сражаться». Эти слова приобрели иной, трагический смысл в первый день осени 1939-го, когда немецкая армия всей мощью обрушилась на Польшу.

В том матче сборная с орлом на футболке, презрев авторитет соперников, уверенно выиграла со счетом 4:2. Прозвучал финальный свисток, и трибуны охватило ликование. Если бы эти люди знали, что ждет их впереди…

Одним из творцов победы стал Эрнст Виллимовски, отметившийся дублем, человек достойный уважительной эпитафии.

В 22 встречах за сборную Польши он забил 21 мяч – цифры, не вызывающие сомнения в стабильном классе.

Но порой на улыбчивого блондина снисходило подлинное вдохновение. Например, в одной восьмой финала первенства мира 1938 года Польша – Бразилия он забил четыре мяча! Несмотря на этот подвиг, европейцы уступили южноамериканцам в дополнительное время – 5:6.

Имя Эрнста долго не упоминалось в официальных отчетах польского футбола – после оккупации Польши Германией он стал играть за немецкие клубы и даже выступал за сборную рейха, забив 13 голов в восьми матчах.

…В тот вечер завершала свою довоенную историю польская сборная, а Европа прощалась с футболом мирного времени. Следующий этап – уже военный – открыла сборная Германии. Осенью 1939-го она провела две встречи – в гостях разгромила Югославию со счетом 5:1, а на своем поле устроила головомойку чемпионам мира – итальянцам: 5:2!

Характерно, что матчи на высшем уровне продолжались – и в сороковом, и в сорок первом, и в сорок втором годах. Сегодня странно себе представить: в мире полыхала война, рушились дома, гибли люди, а футбол продолжал радовать!

Не снижала активности сборная Германии, словно пытаясь доказать, что ее сила – некое подобие устрашающей мощи вермахта. Порой это удавалось: со счетом 9:3 она разгромила румын, правда, не хватавших звезд с неба, затем победила датчан и швейцарцев.

Однако нередко немцев подстерегали неудачи. И если прежде огорчения на футбольном поле не принимались всерьез, то по мере снижения успехов на фронтах зрелище забитых в ворота Германии мячей стало рождать невеселые ассоциации. После поражения сборной рейха от Швеции со счетом 2:3 в сентябре сорок второго, министр пропаганды Йозеф Геббельс записал в дневнике: «Сто тысяч огорченных зрителей покидали стадион. Выигрыш этого матча был дороже их сердцу, чем взятие какого-нибудь города на востоке». После этого сборная прекратила выступления на своем поле, ибо, по мнению того же Геббельса, спортивные неудачи не меньше, чем военные, могли пошатнуть моральный дух нации.

Последний матч сборная рейха провела 22 ноября 1942 года в Братиславе со сборной Словакии и победила со счетом 5:2. Едва ли не каждое движение гостей зрители сопровождали свистом и оскорбительными выкриками...

«Перл-Харбор» и «бомбежка Берлина»

Чемпионаты Англии, Шотландии, Северной Ирландии прервались, когда на острова упали первые немецкие бомбы. Однако сборные королевства продолжали играть друг с другом, причем опасность не влияла на количество зрителей. Скажем, в Глазго на стадионе «Хэмпден Парк» на играх сборных Шотландии и Англии соби­ралось более 130 тысяч болель­щиков!

Продолжались чемпионаты в нейтральных странах – Швеции, Швейцарии, Испании. На Пиренеях доминировали «Атлетико Авиасьон» из Мадрида, выигравший первенство страны в 1941 году, «Валенсия», завоевавшая почетный титул в 1942 и 1944 годах, и «Атлетик» из Бильбао, ставший первым в сезоне 1943-го. Что же касается любимца генерала Франсиско Франко – столичного «Реала», то он, несмотря на высокое покровительство, смог лишь дважды стать вице-чемпионом.

На родине двукратных чемпионов мира за победу боролось трио: «Болонья», «Торино» и «Рома». Главный болельщик Италии Бенито Муссолини благоволил к «Лацио», но был не в состоянии помочь римлянам выиграть скудетто. На Апеннинах, хотя и они находились в центре событий Второй мировой, чемпионат прервался только в сорок пятом.

В Южной Америке война – далекая и, казалось, чужая – никак не нарушала привычный ритм спортивной жизни. Разве что в посвященных футболу статьях появилось больше военных терминов.

1943-й ознаменовался и «Перл-Харбором», и «бомбежкой Берлина» одновременно. Такие ассоциации у журналистов возникли при виде бразильского стадиона «Сан-Жануарио», окутанного черным дымом, дрожащего от грохота петард и воплей торсиды. Под этот дикий аккомпанемент проходил матч сборных штатов Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу. В итоге позиции перепуганных гостей были полностью разрушены – 6:1.

Другой «театр военных действий» открылся в Бангу, где местный клуб принимал «Сан-Кристован». Перед игрой зрители выпустили тысячи ракет, давая понять гостям, что их ждет в случае сопротивления. И здесь психическая атака удалась: хозяева без труда победили со счетом 5:0.

Это были, так сказать, бои местного значения. Но продолжались и чемпионаты Южной Америки: в 1941 году турнир выиграла Аргентина, годом позже победил Уругвай. На том и остановились – до 1945-го…

Время играть и время воевать

После того как чемпионат СССР прервался, наступило небольшое затишье, но вскоре были организованы розыгрыш кубка и первенство столицы. Первый турнир довели до конца, второй оборвали, ибо в то время немцы стояли у стен города. В последующие военные годы оба московских турнира благополучно финишировали. Каждый матч являл собой полную драматизма картину: люди, забыв о тяготах войны, горячо переживали, а футболисты, как и в мирное время, сражались за каждый мяч…

Играли в футбол и в других городах. Вскоре после завершения победного сражения, весной 1943-го, состоялся матч в Сталинграде – между местными динамовцами и московским «Спартаком». Подготовка к нему заняла почти неделю: энтузиасты без устали чистили поле от обломков и засыпали воронки.

Об игре вспомнили даже в блокадном Ленинграде, где одинаково изнуренными были и участники матча, и болельщики. Они следили за игрой стоя, поскольку деревянные трибуны стадиона имени Ленина зимой разобрали на дрова.

В разгар матча раздалась сирена воздушной тревоги…

Матч между киевским «Динамо» и ЦДКА, отмененный 22 июня 1941-го, провели через три года – 25 июня 1944-го. Хотя церемония открытия стадиона была торжественной – с выступлениями физкультурников, гимнастов и штангистов, над трибунами витала грусть. Еще бушевала война и гибли люди, и в составе киевлян не было игроков, заявленных на ту, несостоявшуюся, игру: Николая Трусевича, Алексея Клименко, Павла Комарова. В 1942-м в оккупированном Киеве они провели свою последнюю встречу в жизни. Это был знаменитый «Матч смерти».

Немало известных футболистов ушли воевать. Ленинградцы братья Шелагины – Евгений, Валентин и Борис, их земляк-динамовец Георгий Иванов, Петр Сычев из сталинградского «Трактора» погибли на фронтах Великой Отечественной. Вернулись домой увенчанные боевыми наградами московский торпедовец Николай Сенюков, ленинградский динамовец Виктор Набутов, его столичный одноклубник Владимир Савдунин, московский спартаковец Владислав Жмельков. Это – лишь небольшая часть футболистов, которым выпало время играть и время воевать.

Воля к жизни

Война стремительно приближалась к границам Германии. Увы, качество игры поблекло, поскольку лучшие футболисты сменили спортивную экипировку на военную форму. Некоторые из них сложили голову, как, например, Эрнст Блум и Отто Бёкле из «Штутгарта», игроки «Баварии» Йозеф Бергмайер и Франц Крумм, Адольф Урбан из «Шальке». Всех жертв не счесть, но точная цифра погибших, игравших в разные годы за сборную Германии, известна: 48 человек – четыре с лишним состава!

Цвета клубов защищали почти мальчишки или, наоборот, мужчины лет под сорок, каким-то способом избежавшие фронта. Они бегали за мячом под свист и ворчание тыловых крыс, общий смысл которого можно было выразить короткой фразой: куда мы катимся? Оно в равной степени относилось как к футболу, так и к фронтовым сводкам. Матчи все чаще прерывались сигналами воздушной тревоги...

Потерял былую мощь «Шальке», увял «Рапид», ушел в тень «Ганновер». На первые роли выдвинулся «Дрезден», состав которого долгое время сохранял его покровитель, генерал Менер. Футболисты этого клуба победили в чемпионате Германии в сорок третьем и в сорок четвертом годах.

…23 апреля 1945-го в разбомбленной, голодной и охваченной хаосом Германии состоялся последний футбольный матч в период Второй мировой войны. В Мюнхене встретились земляки: «Бавария» – TSV-1860. И, представьте, на игру пришло чуть ли не 25 тысяч болельщиков! А война продолжалась: за несколько часов до игры баварцы похоронили своего товарища, погибшего во время воздушного налета.

В Советском Союзе, как известно, официальные игры возобновились в сорок четвертом, когда был разыгран Кубок страны.

А в сорок пятом, спустя несколько дней после завершения Второй мировой, начался национальный чемпионат.

В августе 1955 года в Москве состоялся товарищеский матч СССР – ФРГ. Кроме чисто спортивного интереса, – сумеют ли наши дать бой чемпионам мира? – очевиден был и затаенный, даже, пожалуй, яростный его подтекст. Встречались представители народов, которые еще десять лет назад враждовали, а потому над стадионом «Динамо» незримо витала память о войне. Она отражалась в разговорах, просматривалась в облике болельщиков – не только наших, но и немецких. На трибунах было полно инвалидов, скрипевших протезами, и людей в вытертых солдатских гимнастерках, ­звеневших наградами. Футбол в их суровой жизни оставался единственной радостью, и они жаждали повторения восторга победного сорок пятого.

В том матче сборная СССР не имела права проигрывать. И победила – в жесткой, но честной борьбе.