Вратарь «Сарыарки» Георгий Гелашвили: Для куража мне нужны эмоции

Кажется, совсем недавно Георгий Гелашвили играл в финале Кубка Гагарина, получал приз лучшему вратарю КХЛ и вызывался в сборную России. В последнее время его преследовали неудачи, но карагандинская «Сарыарка», выступающая в ВХЛ, дала голкиперу возможность перезагрузить свою карьеру.

Караганда — мой второй дом

— В свое время Казахстан уже спасал вашу карьеру. Получается, все пошло по второму кругу?
— Да, по второму кругу. Были всякие мысли… Но руководство «Сарыарки», главный тренер (Вадим Епанчинцев. — «Спорт День за Днем») позвонили, мы поговорили. Я сказал, что мне нужно время на раздумье. Они отнеслись профессионально, не стали меня торопить. Дома я обсудил все с семьей, собрал вещи и сказал, что готов. Ребята организовали все в клубе на высшем уровне, отношение и условия лучше, чем в КХЛ. Мало где я такое встречал. Я не то что сожалею, что приехал играть в ВХЛ, я счастлив, что выступаю за «Сарыарку». И получаю прилив положительных эмоций, которых мне давно не хватало. Это новый виток в жизни. И да, снова Караганда — это мой второй дом. Казахстан — страна, которая уже спасала мою карьеру, мою жизнь. Не было бы Караганды, я бы не играл в хоккей.

— Удивительно, что вы так и не смогли найти клуб в КХЛ… Это стечение обстоятельств?
— Да, получается, что стечение обстоятельств. Одно наложилось на другое. До последнего были разговоры, но я не хочу вдаваться в подробности. К сожалению, это произошло или к счастью… Время покажет. Я счастлив, что играю в Караганде. Меня все устраивает.

— В КХЛ смущает ваш возраст?
— Не могу конкретно сказать. Агента у меня нет года два, свои разногласия. Я не знаю, что клубы смущает, им надо задавать этот вопрос.

— Когда вы начали показывать такую статистику в ВХЛ, звонки появились?
— Нет, я их и не ждал. Есть определенные нюансы, которые решают многое. Играю, получаю удовольствие, есть желание выиграть Кубок с «Сарыаркой».

— Караганда — хоккейный город?
— Это безумно хоккейный город! Всегда полная арена на 5500 зрителей. Болельщики поддер­живают только на позитиве. При такой поддержке нельзя играть плохо. Атмосфера превосходит многие клубы КХЛ. В городе тебя все уже знают! Хоккей на высоком уровне тут еще со времен СССР, когда был «Автомобилист» (Караганда). Потом появился «Казахмыс», теперь — «Сарыарка», и все клубы всегда играли очень сильно.

— ВХЛ называют «лигой поездов». Наездились уже на них?
— Повторюсь, здесь максимальные условия созданы, мы на самолетах летаем. Уровень КХЛ!

— Так что, «Сарыарка» в КХЛ — это не миф?
— Не знаю, но дай бог! Все условия созданы, новый ледовый дворец есть, аэропорт есть. Главное, что в городе реальный хоккейный бум.

Игроки и тренеры сами просят меня кричать

— Судя по матчам, вы как были эмоциональным вратарем, так и остались.
— С возрастом стараюсь дер­жаться в рамках. Но, когда эмоций не хватает, у меня совсем другая игра — нет куража. Мне нужны эмоции. Дома, в Караганде, когда трибуны поддерживают, заряжаюсь ими.

— Как игроки команды относятся к вашей манере?
— Все нормально относятся. Игроки, тренеры сами просят кричать, что делать: «дальше», «сильнее», «здесь». Потому что невозможно играть молча. В КХЛ было четко распределено: когда год играешь вместе, кричать не нужно, только говорить. Надо провести 30–40 матчей, и появится сыгранность, взаимопонимание. Чтобы тебя услышал человек, много сил тратится, но потом оборона работает как часы, с полуслова понимает. Поначалу только сложно.

— Вспоминалась ваша потасовка с Максимом Якуценей во время матча «Трактор» — «Югра». Помирились с ним потом?
— Я даже не видел, что это Макс был! Я потом подошел к нему и сказал, что не смотрел, кто это. Соперник давил, пошел на ворота — вот и подрались. Просто момент. Ничего личного не было, ни к кому негативно я не настроен.

— Недавно ушел из жизни Геннадий Федорович Цыгуров. В вашей карьере он тоже сыграл важную роль?
— Он меня увидел, заметил, пригласил в команду, дал дорогу в большой хоккей. Результаты были, но никто до него не обращал на меня внимания. Благодарен и тренерам в «Казахмысе», которые также поверили в меня. Геннадий Федорович, царствие ему небесное, — величайший тренер. И это не пустые слова лести ради. То, чему он меня научил, — на всю жизнь. В моем сердце Цыгуров навсегда.

— Многие говорят, что он был строгий, но любил игроков как своих детей.
— Он был не строгий, а справедливый. Достаточно было одного его взгляда, чтобы ты все понял. Авторитет завоевывался не криком и не давлением. Было уважение к человеку, который работал с тобой, вкладывал свою душу.

— Раз ваша карьера пошла по второму кругу, значит, надо ждать скорого возвращения на самый высокий уровень?
— Я не пророк. Я даже не знаю, что будет завтра. Знаю, что играю в «Сарыарке» и стоит максимальная задача выиграть Кубок. Надо сосредоточиться на этом сезоне, идти дальше, побеждать — для этого все условия созданы. И хочу поздравить всех болельщиков с Новым годом! Здоровья, всех благ!