Вратарь «Зенита» Вячеслав Малафеев: «Самые счастливые мгновения, надеюсь, впереди»

Вячеслав Малафеев сыграл за «Зенит» уже 250 матчей в чемпионатах России. А были ведь и европейские Кубки, и другие престижные турниры, игры сборной…

О звездности мы с ним еще поговорим, но звездной болезни нет точно. Спокойный, уравновешенный, рассудительный, неизменно добро­желательный. Марина и Слава дополняют друг друга, идиллия в этой семье бросается в глаза. На красивую пару посматривают посетители уютного ресторанчика, где мы беседуем. Включенный диктофон и расчехленная фотокамера служат защитой: ужинающие за соседними столиками поклонники голкипера стараются не мешать.

Кавказская неожиданность

— 7 июля 1999 года во Владикавказе вы вышли на поле, заменив Александра Панова, но реально-то заняли место удаленного Романа Березовского. Помните ли вы, как это было, был ли мандраж? Игра — равная, счет 2:2, 19 000 зрителей темпераментно поддерживают хозяев на трибунах, да и арбитр явно симпатизирует «Алании», а у вас на тот момент никакого опыта игр за основной состав в официальных матчах
— Давно это было (улыбается)… Уже стираются в памяти эмоции, сложно выразить словами… Наверное, так себя и чувствует человек, когда на него несколько неожиданно обрушивается огромная ответственность. Вот это чувство я тогда и испытал.

— Предполагали, что тот матч во Владикавказе станет точкой отсчета? Практически в тот июльский день вы стали вратарем № 1 «Зенита»... вот уже на 12 лет.
— Четко представить себе подобное тогда, естественно, было невозможно. Футбольное будущее сложно прогнозировать.

— Ретроспективно вашу зенитовскую карьеру легкой не назовешь. Для начала пришлось поспорить за место в «основе» с Березовским и Дмитрием Бородиным. Один из них стоял в сборной Армении, другой впослед-ствии привлекался в российскую. Только вы эту борьбу выиграли, появился Камил Чонтофальски, ставший голкипером сборной Словакии. Сейчас — страж ворот главной команды Белоруссии Юрий Жевнов. Как складываются отношения с коллегами-конкурентами?
— Как показывает практика, добиваться серьезных результатов без конкуренции просто невозможно. Двигатель прогресса (улыбается). Меня она держит в тонусе. Вспомните, когда в «Зените» не было серьезной конкуренции за место в составе (хорошо, что это в прошлом), то и высоких результатов не было. Это, бесспорно, взаимосвязано. А вот сейчас у нас в команде сложилась ситуация, при которой каждый футболист обязан прогрессировать, прибавлять в мастерстве, понимая, что если ему это не удастся, место займет конкурент. Европейские гранды имеют в своем распоряжении по два равноценных состава, и это не только для того, чтобы играть на нескольких фронтах, но и для того, чтобы острая конкуренция постоянно стимулировала каждого. Что до отношений… Это зависит от воспитания, от моральных устоев, от характера человека. Люди — разные. Мне в этом отношении повезло. Мои конкуренты были профессионалами и при этом просто хорошими людьми.

— Когда вы в 2003 году играли практически в очередь с Чонтофальски, это здорово нервировало? По сути, вы оба с Камилом оказались в положении сапера, не имеющего права на ошибку.
— В положении саперов мы все же не были. Хотя ситуация была необычная, для многих непонятная, в том числе и для Камила. Но таково было решение тренера, и обсуждать его тогда было бы неправильно, да и права такого у футболистов нет. Бывало, кто-то ошибался, но тренер продолжал придерживаться своей тактики: один вратарь играл в матчах чемпионата, другой — в играх Кубка УЕФА.

Идеальных вратарей не бывает

— Вы впервые были вызваны в национальную сборную России в 2000 году. Десять лет в главной команде страны, два Евро за плечами. Как менялась сборная за эти годы, в которые приходили-уходили тренеры, игроки, были провалы и бронза первенства континента?
— Ну в сборные меня начали привлекать, когда мне было 14–15 лет…

— Я о главной команде страны, Слава.
— Это взаимосвязанные вопросы. Многие футболисты, выступающие за национальную сборную, прошли через юношеские и молодежные, зарекомендовали себя в них. Ситуация схожа с переходом игрока из дубля в основной состав. Это своего рода лест ница, я по ней прошел, не перепрыгивая ступеньки. Попав в главную команду, я сразу прочувствовал иной уровень. Старался соответствовать. Довелось побывать на двух Евро. Хотелось бы, не скрою, большего. Мне удалось, хоть и не принимая прямого участия, быть в сборной во время самого успешного ее турнира — чемпионата Европы 2008 года. У вратарей меньше возможностей выйти на поле, чем у остальных футболистов, которые могут сыграть на различных позициях, да и ротация у них больше выражена. Свою бронзовую медаль я считаю большим достижением, то, что я был в заявке, что-то значит. Хватало у меня в сборной сложных моментов: игра против Уэльса, выход на замену вместо удаленного Сергея Овчинникова в Португалии. Были и неприятные моменты. Для меня все это серьезный опыт.

— Семь пропущенных голов в матче за сборную с португальцами — самый неприятный момент в вашей карьере? Отходили тяжело?
— Нет. Я бы не сказал. Тот матч мы однозначно проиграли. Без шансов. 1:3 или 1:7 — это проигранные три очка. Все совпало для одной команды и не совпало для другой.

— Вы получили приз имени Льва Яшина — «Вратарь года». В деле вы Льва Ивановича не видели. Есть ли вратари, игру которых вы считаете совершенством, на которых вы бы хотели походить?
— Есть ряд вратарей, которых я мог бы выделить. Идеальных вратарей не бывает. У каждого — свои сильные стороны, каждый старается использовать максимально свои козыри. Слабые стороны стараются спрятать. Все решает пропорция сильных и слабых качеств. Я никого не идеализирую. Каждый вратарь — индивидуальность. Выделять никого не возьмусь.

— Самый счастливый миг в вашей футбольной карьере, подчеркну, на данный момент?
— Я все-таки надеюсь, что все еще впереди. Не так уж много наших клубов выигрывало Кубок УЕФА, а Суперкубок — только мы. Если сугубо статистически, надо бы назвать эти победные мгновения. Хотя для меня и победа «Зенита» в чемпионате России дорогого стоит. У меня есть медали любого достоинства отечественного первенства. Мы выигрывали Кубок и Суперкубок России. Нужно стремиться идти вперед. Кстати, при повторении успеха эмоции не притупляются. Наоборот, чем больше выигрываешь, тем больше наслаждения испытываешь. Я очень надеюсь, что самые яркие мгновения моей футбольной карьеры еще впереди.

Дети пойдут своей  дорогой

— Вы когда-нибудь задумывались, чем займетесь по завершении футбольной карьеры? Вратари играют до 40 лет, этим нынче никого не удивишь, но все же?
— Мысли, конечно, посещают, да и кое-какие действия в этом направлении провожу. Есть разные сферы деятельности, я их изучаю. Пока играю, совмещать это с чем-то практически невозможно. Но нужно позаботиться о своеобразной подушке безопасности, о том, чтобы и по завершении карьеры семья продолжала жить достойно. Разумеется, если есть возможность дополнительного заработка помимо футбольного, почему бы ею не воспользоваться? Есть кое-какие наработки, не все было удачно. Словом, пока мысли и поиск.

— У вас на редкость футбольная семья. Максима Вячеславовича в зенитовскую академию отдавать не собираетесь? А Ксению в теннис, как нынче модно?
— Наверное, на этот вопрос лучше ответит Марина.

Марина Малафеева: Конечно, хотим. Отец — футболист (Юрий Безбородов, экс защитник «Зенита». — «Спорт»), муж — футболист, брат (Владислав Безбородов — экс игрок «Зенита», рефери, обслуживающий матчи премьер-лиги. — «Спорт») — футболист, сын… конечно, хотим! Но принуждать, заставлять не будем. Ксения — вообще личность творческая, пока ей ближе танцы, музыка, рисование. По характеру она может и спортсменкой стать, но говорить об этом рано. Пока мы еще присматриваемся.

Отец вмешивается в беседу:

— Мы стараемся нашим детям дать как можно больше возможностей проявить и реализовать себя. Приоритетными должны стать их желания, их увлечения, а не наши. И не наша семейная преемственность, не дань моде. Дети не пойдут чужой дорогой, только своей. Это будет их выбор.

— Вы нарушаете все футбольные законы: у вас прозвища нет, так не принято! Чем объясняется подобная «несправедливость»?
— Можно сказать, что есть.

— И футболисты, и болельщики называют вас просто Слава. Хотя по неписаным футбольным законам положено прозвище.
— Ситуация, можно сказать, выправлена. Европейские тренеры предпочитают имена и фамилии, состоящие не более чем из четырех букв. Им так проще. Гус Хиддинк называл меня Мало.

Главное, чтобы...

— Какие машины вы предпочитаете? На какой ездите сейчас?
— А я не езжу (улыбается). Я решил экономить время и нанял водителя. Он помогает, занимается техническим обслуживанием, может кого-то из близких отвезти, привезти. Но прежде много времени провел за рулем. Для меня марка машины не столь принципиальна. Есть различные критерии. Скажем, когда мне нужна была комфортная машина, в которой и детям удобно, я ездил на «инфинити». Если это машина для того, чтоб ездить по поручениям, встречам, — то «ауди». Марина выбрала себе автомобиль, который соответствует ее внутреннему миру, — «бентли». Мне не обязательно ездить на непременно дорогой машине, пусть даже очень красивой. Просто машина должна соответствовать тем характеристикам, которые мне нужны. Важно комфортно чувствовать себя на дороге, усадить детей, важно, чтобы было удобно и на заднем сиденье.

— Есть ли у вас какие-то предпочтения в одежде или вы доверяете выбор нарядов Марине?
— Отдаю дань моде, стараюсь следовать ее тенденциям. Выбор падает на определенные бренды. Раньше предпочитал очень популярные «Версаче», «Прада», «Армани», сейчас есть другие направления, за которыми мы следуем. За умение компоновать свой гардероб я могу поблагодарить Марину. Она прививала мне вкус…

— Потратив на это годы, — смеясь, добавляет Марина.

— Лет десять она занималась моим гардеробом, подбирала мне одежду. Чему-то она меня научила, и сейчас я спокойно делаю это сам, иногда и не согласовывая с ней. Создаю список того, что необходимо. Не хочу покупать ненужные вещи. Это создает лишние проблемы. Купишь что-то понравившееся, но ненужное, потом еще четыре вещи надо приобретать для комплекта. Помогает железная мужская логика (смеется).

— У вас есть какие-то музыкальные пристрастия?
— Футболисты в ходе карьеры становятся музыкальными критиками и кинокритиками. Многочасовые перелеты, переезды… Чем еще занять себя? Не люблю рок, хард-рок, транс. Пожалуй, все, кроме этого. А вот группу или солиста выделить не могу. У каждого исполнителя несколько удачных песен. Остальное — дополнение. Слушаю все песни, которые мне нравятся. Но и здесь Марина, ставшая недавно музыкальным продюсером, мне помогает.

— Вы увлекаетесь техническими новинками. Много времени проводите в Интернете?
— Техникой действительно увлекаюсь. Сейчас нашел для себя гаджет, в котором много программ, можно просматривать видеофильмы, что и дети очень любят. Дети — а им 4 и 6 лет — легко управляются с айподами, значит, взрослые тоже должны уметь. В Интернете меня привлекают 4 функции: почта, возможность проверять кодировки акций, скачивать музыку, торренты для того, чтобы скачать фильмы и сериалы. Впрочем, вскоре и пятая привлекательная вещь появится (улыбается). Мой персональный официальный сайт. Он будет регулярно обновляемым и, надеюсь, привлекательным для болельщиков. Постараюсь сделать его достаточно живым.

— Марина, а тяжело быть женой звезды или это вовсе не ощущается?
— Привыкла за много лет. Когда мы начинали встречаться, Слава ведь звездой еще не был. Эту дорогу мы прошли вместе. Сейчас он звезда, но у нас дома это не ощущается.

Слава поясняет:

— Звезды — обычные люди. Они звезды лишь до тех пор, пока вы с ними не знакомы. Издали они кажутся звездами.

— Не только кажутся. Вот болельщики утверждают, что из всех зенитовцев наибольшей популярностью среди молодых фанаток пользуется Вячеслав Малафеев.

М. М.: Это очень хорошо. Это же такой успех (смеется)!

В.М.: Значит, ты не зря меня воспитывала, лепила звезду?

М.М.: Конечно!

— Марина, что вы испытываете, когда Слава в воротах?

М.М.: Адреналин.

— Много?

М.М.: Очень! Это подчас тяжело. Но не ходить, не смотреть я не могу.