Второй человек после Суареса. Часть 2

«Родился — в России, живу — на Фарерах, люблю — Уругвай». Футболка с такой надписью является частью гардероба героя этого материала, первую часть которого можно найти здесь. Все-таки что же подвигло Ивана Эгинссона кардинально изменить свою жизнь и уехать на Фарерские острова? Неужели Василий Уткин и чемпионский Владикавказ?!

25 мая 2012 года накануне Евро-2012 сборная России выбрала себе в соперники для товарищеского матча Уругвай. Иван, конечно же, отправился в Москву, и матч посмотреть, и встретиться с несколькими такими же, как он — как ни странно, болельщики сборной Уругвая есть и в России. Один из них, кстати, кандидат наук из Кургана, который написал книгу «История сборной Уругвая» к ЧМ-2002.

— Признаюсь, перед поездкой на стадион неплохо выпил в ресторане с друзьями. Обычно во время матча веду себя очень спокойно, стараюсь не отвлекаться. А тут попросил жену, чтобы она сняла на видео сборную Уругвая во время гимна, а в конце показала меня. Она сделала все наоборот, стала снимать меня поющего, а в конце сфокусировала на сборную. Для меня мелодия уругвайского гимна — самая красивая мелодия в истории человечества. Сравнить только с ABBA, это моя жизнь с самого начала. Написал эмигрант из Трансильвании Йожеф Дебай, ставший после переезда в Южную Америку Хосе Дебали. Он сочинил и гимн Уругвая, но совсем с другим отношением. Парагвай наверняка писал левой рукой, исполнял заказ, ведь Дебали был уругвайцем, а не парагвайцем… В общем, пел я во весь голос. Потом выложил видео на Youtube. А через месяц мы поехали на Олимпиаду в Лондон, встретились в Кардиффе с уругвайскими ребятами, я показал им этот клип. Но не знал, что один из них был журналистом. Клип выложили на уругвайском портале, он стал хитом. Через два месяца приехали в Уругвай, с нами уже хотели делать интервью. Стали узнавать, запоминать. А за три месяца до чемпионата мира в Бразилии захотели сделать рекламу платежной компании для внутреннего пользования. Такая карта у трети уругвайцев есть. Идея же была: единственный фанат Селесте, у которого этой карты нет.

На Фареры приехало шесть человек из Уругвая, три дня шли съемки. В результате ролик показывали 3 ведущих телеканала, в прайм-тайм, по каждому 2 раза каждый день. Мозги проели с Фарерами, со мной. Теперь в Уругвае нет ни одного человека, который не знает про Фареры. Президента Мухику уже обогнал. После Суареса я точно второй. Один мой друг — молодой парень по имени Хоакин – живет в 5 минутах ходьбы от «Сентенарио». Но мечтает приехать на Фареры, болеет за нашу сборную и даже немного говорит по-фарерски! Здесь, в Бразилии меня видят болельщики Селесте и сразу бросаются. Сюда приехали представители 3 компаний, сам спонсор, авторы идеи и от компании, которая снимает. Они работали с Наталией Орейро, Форланом, Лугано. И генеральный директор сказал мне: «Послушай, люди кто мог себе позволить приехать в Бразилию, это upper-middle класс и просто богатые. Таких просто так удивить невозможно. Для меня это откровение, что они на тебя так реагируют. Прорыв, никто не ожидал». Мой фейсбук не мог больше принимать друзей, так как я достиг предела в 5 тысяч.
Платежная система для внутреннего пользования в совокупности с искренними чувствами открыли для Ивана немало дверей, о которых простым смертным было бы трудно даже мечтать.

Больше года назад он познакомился с тем, воспоминания о ком до сих пор заставляют рыдать Бразилию. С автором золотого гола 1950-го года Гиджей встреча произошла накануне стыкового матча с Иорданией в Монтевидео. В 50-м Маракана встретила тот мяч гробовым молчанием, автора никто не приветствовал. Спустя 63 года Гиджу встречали громовыми овациями, гол показали на большом экране, а самого везли его вдоль трибун «Сентенарио» в инвалидной коляске. Два года назад чемпион мира чуть не погиб в автомобильной аварии. У Гиджи остался на память о Иване фарерский настенный календарь на 2014-й года, а в местных газетах — истории об этой встрече с элементом сюра.

— При желании я мог бы добиться встречи и с Суаресом, — говорит Эгинссон-Эйстурланд, — Мне бы ее организовали. Ведь он — номер один, а я — номер два. Но мне это было не нужно. Я с семьей Луиса Кубижжи встретился, того самого, который навесил на «Ацтеке» в 70-м на Эспарраго против СССР. Кубижжи не стало в прошлом году, его вдова мне подарила две его ценные медали и статуэтку «Лучшему игроку Селесте последних 25 лет на этой позиции». Вот это мне было нужно!

Сразу после того, как Уругвай прекратил выступления на чемпионате мира в Бразилии в 1/8 финала, вылетев от Колумбии, Иван отправился на две недели вслед за Селесте. Отдыхать.

— Что там делал? Да ничего. Просто наслаждался страной. Местные жители не ездят по Уругваю, в основном только на курорт в Пунте дель Эсте, а я был во всех 19 департаментах. Там совсем немного природы, но очень далеко от Монтевидео. Плоская страна. Маленькая, внутри почти никто не живет. Ничего нет. Едешь по шоссе, полчаса никого не можешь встретить. Хорошие дороги, по ним никто не ездит. Сальто, второй город по величине после столицы — всего 100 тысяч жителей. Оттуда как раз родом и Кавани и Суарес. А «Сентенарио» — единственный нормальный стадион. Реликвия. На нем проходил первый чемпионат мира. Выглядит до сих пор, как бункер. Точно так же, как 80 лет назад. Маракана новая, а этот — как есть. Остальные стадионы примерно как на Фарерах. И все равно Уругваю в Латинской Америке многие завидуют. Страна в 60 раз меньше Бразилии, а титулов больше. Колумбия — 1 титул, Чили — вовсе ни одного, Парагвай — 2, Бразилия — 15, Аргентина — 19... Уругвай — 20. Население Уругвая — 3 миллиона 340 тысяч жителей. Это как Албания или Литва. Всего 5 стран, меньше, чем Уругвай, когда-либо участвовали в финальной стадии ЧМ.

Родители Ивана всегда знали, что он — не от мира сего. Понимали, что с этим ничего нельзя сделать. А потом поступили как нельзя более мудро — поддерживали сына, как могли, во всех его совершенно «не маркетинговых» интересах.

— Когда мы жили в России, они знали, что я там несчастлив, что не хочу находиться там ни дня. Ни на секунду не пожалел о решении уехать из России, сам себе завидую, что на этот шаг пошел. У меня уже нет российского гражданства. Остались обширные деловые связи, мой бизнес связан с Россией, одна компания спутниковой связи вообще моя. Работаю на разных рынках, но русскоязычный — один из них. Когда только переехал на Фареры два года работал на почте, общался только с фарерцами. Тогда не было интернета еще, ничего… Люди стали замечать, что у меня появился акцент, когда говорю по-русски. Сейчас много деловых контактов, эта ситуация исправилась. В Россию езжу часто, был во многих местах, если говорить о морских портах, то вообще везде, даже на острове Кунашир, Курильские острова. По Транссибу ездили. До своего отъезда я в России не был практически нигде, теперь побывал почти везде. Поскольку я более не гражданин страны, мне приходится каждый год получать визу. Но я не жалею. Лучше получу уругвайское гражданство — между Уругваем и Россией безвизовый режим. Благо, Дания отменила запрет на двойное гражданство.

Министр иностранных дел Уругвая Луис Алмагро назначает Ивана Эгинссона консулом своей страны на Фарерах

Рос я в Париже, в посольской школе. Но когда мы вынуждены были переехать в Москву, каждые выходные ездил в клуб футболофилов, собирал старые ежегодники, имел все подшивки «Футбола. Хоккея» с 60-х годов, сотни видеокассет. В РГГУ познакомились с Лешей Матвеевым, который раньше работал пресс-атташе «Спартака», а сейчас возглавляет клубный музей. По сути, сейчас это единственный человек в России, с кем я до сих пор регулярно поддерживаю связь. За исключением, естественно, родственников, а также деловых партнеров, которые у меня от Мурманска и Калининграда до Камчатки и Владивостока. По протекции Матвеева я попал в «Спорт-Экспресс», где работал уже после НТВ до отъезда на Фареры 5 января 1998-го. В СЭ освещал зарубежный футбол, и, к слову, прозвище бразильскому Роналдо «Зубастик» дал именно я, а не Игорь Гольдес, как потом ходила легенда…

Летом 93-го, еще участь на 3-м курсе, попал на Шаболовку. Среди моих знакомых был также бывший пресс-атташе «Локомотива» Сергей Королев, который был вход в спортивную редакцию. Там работали такие люди, как Николай Попов, Сергей Ческидов, братья Анисимовы, братья Кикнадзе — они оценили мои футбольные знания и энтузиазм. Работал редактором программы «Спортивная Карусель», ездил по Москве, снимал сюжеты на спортивную тему. Тогда и стала выходить первая в России программа о международном футболе «Футбол без границ» — раз в неделю нам приходила кассета с матчами на выходных. Голландия, Бельгия, Испания, Франция… Архивы брал со своих VHS для обзоров. Ведущий Олег Жолобов в футболе не особенно разбирался, а в международном и подавно. Поэтому ему нужен был грамотный редактор, он доверял мне. Так что я мог заниматься всем, чем хотел. Совсем интересно стало, когда стал со-комментатором Георгия Ярцева. Он вообще пришел на телевидение в статусе пенсионера. Ярцев нормальный человек, простой и очень неглупый. Когда уже перешел работать в «Спартак» обращался ко мне за досье на соперников по еврокубкам — ПСЖ и так далее…

Когда у меня не слишком сложились отношения с замом редактора Борисом Гультяем, подумал о переходе. Уже не помню, как Вася Уткин и Дима Федоров появились в моей жизни, но в феврале 95-го перешел на НТВ. Знаменитому «Футбольному клубу» было меньше года, сначала его делали Винокуров и Шмурнов, но скоро их сменили Уткин и Федоров. Недавно видел шоу Ивана Урганта, у него в гостях был Вася, который сказал, что в футбол пришел «методом тыка». Так на самом деле и было. Его привел на ТВ какой-то знакомый. Футбол Уткин знал постольку-поскольку, Федоров, пожалуй, еще меньше. Но оба быстро вошли в тему. Та программа была свежей струей для страны. Я тогда делал переводы для выпуска Football mondial, ездил в командировки даже — на Фареры, матч «Динамо» в Градце Кралове, матч «Спартака» в Нанте, дважды во Владикавказ, ставший тогда чемпионом. С профессиональной точки зрения это было очень интересно, но психологически с Васей работать тяжело. Таких людей нельзя наделять властью и давать им руководить коллективом. Думаю, время доказало, что ни в какой другой стране Уткин не добился бы при исходных данных тех высот, которых достиг здесь. Все его положительные качества значительно перевешиваются отрицательными. Неуважение к кому бы то ни было, хамство, поведение… Дима Федоров совсем другой — интеллигентный, тонкий. Но они дружили, в чем-то он Васе подыгрывал. Читал недавно его интервью, что никаких отношений с Уткиным у него больше нет и не удивился — совершенно разные люди…

— С НТВ я ушел, и на то было несколько причин. С одной стороны, Уткин меня «ушел», с другой, сам же он настаивал на встрече со мной после, хотел якобы отдать трудовую книжку. Но я не хотел встречаться. Прислал на встречу друга, спортивного фотографа Пашу Ериклинцева — Вася, как потом рассказывал мне Павел, был крайне разочарован. У меня тогда был диплом, который я писал о футбольных архивах. Уткин сам не доучился, видимо, не хотел, чтобы и я закончил университет. Вообще, много неадекватного было в его отношении. Обещал прийти на мой выпуск с цветами, например… После матча сборной России на Фарерах, на который меня послали работать (по многочисленным просьбам), привез оттуда словари. Надо мной все смеялись. А Вася в итоге, оказывается, затаил непонятную обиду за то, что я его «предал». В 2009-м, когда молодежка Фарер выиграла 1:0 у России, я на эмоциях даже написал ему сообщение. Он так и ответил, что, мол, никогда не простит, что я его предал. Виделись один раз всего, с тем же результатом.

— В 2001-м я вел пресс-конференцию тренера Фарер Аллана Симонсена после отборочного матча с Россией. Уткин пришел специально, чтобы «на меня посмотреть», как он сказал тогда окружающим. Но мы встретились в итоге в 2011-м в одном из московских спортбаров. Вася был хорошо выпивши. Я подошел к нему, а он уставился, как на привидение. Отказался общаться.

Когда я закончил институт, поехал в Копенгаген, а потом второй раз на Фареры. И, вернувшись, понял, что больше в России я жить не хочу. Стал работать над тем, чтобы уехать, учил язык. И уехал. Работал на почте, потом стал судовым агентом, продаю корабли. Много кораблей. По всем странам мира, включая Россию…

Что хочет Эгинссон-Эйстурланд, когда, по сути, весь мир, особенно его любимый фареро-уругвайский мир у его ног? Устроить, например, товарищеские матчи Уругвай — Фареры, на каждой из территорий.

— Конечно, мое увлечение на Фарерах называют чудачеством. Вообще, когда я только приехал из Восточной Европы и был для них маскотом, это было забавно. Но когда стал заявлять о себе всерьез, это уже нравится не всем. Латиноамериканская тема для фарерцев вообще чужая, они сдвинуты на английском футболе. «Манчестер Юнайтед», «Ливерпуль» — все знают Суареса, практически никто не знает Кавани. Он ведь никогда не играл в Англии. Ибрахимовича знают только потому, что он из Скандинавии. Я Премьер-лигу не смотрю, только, когда показывали Суареса. И еще Кубок. Когда играют третий и четвертый дивизионы… После Суареса любимый футболист — Джордж Бест. Я даже останавливался в его доме в Белфасте, где он жил с 3 до 15 лет. После смерти его отца в 2008-м семья отдала жилье в специальный фонд, который позволяет сдавать дом до двух недель его фанатам. Домик маленький, скромный, типичная такая британская коробочка. Жил я в его комнате. На стене футболка «Вулверхэмптона» висела еще. Бутыли виски, правда, на столе не было, но мы с собой привезли…