Вячеслав Буланов: «Каждый судья немного актер»

Лучший хоккейный арбитр России Вячеслав Буланов в прошлом сезоне успел отсудить седьмой матч финальной серии Кубка Гагарина, поработать на чемпионате мира и в очередной раз получить «Золотой свисток», который теперь вручает Континентальная хоккейная лига. В сезоне-2009/10 на его счету Кубок Виктории и второй уже Кубок открытия. Впереди — Олимпийские игры, на которых Буланов будет единственным главным судьей из России. 
Но чуть раньше, в ближайшую субботу, ему предстоит судить лучших хоккеистов КХЛ на Матче звезд в Минске. В интервью «Спорту» Буланов помечтал о звездности арбитров, рассказал о самых сильных переживаниях и вспомнил о Ягре.

Нужно шоу

— Рады попаданию в судейскую бригаду Матча звезд?
— Приятно, что заслужил такое доверие. Конечно, судейская работа на таких матчах отличается от обычной. Все-таки это больше шоу. И нам легче: нет грубости, нет силовой борьбы. Да и просто интересно принять участие в таком празднике.
— Игроки в таких встречах обычно стараются действовать максимально красиво, на радость публике. Судьи могут предложить зрителям что-то подобное?
— Посмотрим. Можно, например, весьма эффектно показывать нарушения. Я только «за» введение элементов шоу. Перед матчем еще пообщаемся с коллегами и, может быть, что-нибудь придумаем.
— В такой игре можно опробовать систему с объявлением нарушений непосредственно арбитрами.
— Точно! Это вообще отличная идея, которую, я считаю, давно пора применять в официальных матчах, как это делают в НХЛ. Вот только подобная инициатива должна исходить от лиги. Судьи же, со своей стороны, думаю, к этому нововведению готовы. Хотя, конечно, отнестись к нему можно по-разному. Например, кому-то нравятся ведущие концертов, а кто-то наоборот негодует: «Давай уже артистов скорее!»
— Составы сборных звезд выбирают болельщики и журналисты. Может, и арбитров стоит назначать им же?
— Сейчас их выбирает лига. Но я не против того, чтобы это дело отдали на откуп болельщикам. Если таким образом они станут нас лучше знать, будет здорово.
— Вот только выбирать фанатам будет непросто, учитывая, что почти всех арбитров они недолюбливают. Вы это отношение чувствуете?
— В нашей стране — да, хоть это и меняется с годами. Уже не редкость, когда тренеры обеих команд отмечают после матча, что рефери не вмешивался. Если мы незаметны, это высший уровень судейской работы.

 

— Зато если что-то не так, это запоминают надолго. Вот болельщики столичных команд вам многое припоминают.
— Я чувствую негативный настрой. Конечно, неприятно. Но на работу это влиять не должно.
— Не должно или не влияет?
— Я всячески стараюсь, чтобы не влияло. Хоть и неприятно, но это можно оставить в раздевалке.
— Сложно так отстраниться?
— Мы тоже люди. И в таких случая я предлагаю задавшему вопрос поставить себя на наше место. Может и хочется сорваться, но нельзя. Хотя где-то и сидит «ах, вы такие-сякие».
— Что вообще может выбить вас перед матчем?
— Если забуду что-нибудь или не высплюсь. В чужих коньках или налокотниках гораздо хуже, ведь все надо подгонять.

Снимите про нас фильм

— Среди хоккеистов и тренеров есть звезды. Может ли звездой стать судья?
— В нашей стране это сложно. Знаю, что в НХЛ и в Швеции среди арбитров есть настоящие звезды. Но в Восточной Европе к судьям отношение у зрителей изначально негативное. Может быть, когда я стану девяностолетним старичком, эта ситуация коренным образом изменится (улыбается). Хотя у меня и сейчас в других городах, не в Москве, часто берут автографы, просят сфотографироваться.
— Неудивительно, ведь вы самый популярный арбитр в стране, четырехкратный обладатель приза «Золотой свисток» лучшему арбитру России.
— Да, получается так. Это же по большому счету хорошо. И я всегда стараюсь идти на контакт, рассказывать о нашей профессии. И подчеркиваю, что она не только очень важная, но и нейтральная, а не негативная. Но пока выходит плохо. Не знаю, может, такое отношение к судьям пришло из футбола.
— Из-за популярности чувствуете себя рупором всего судейского корпуса?
— Стопроцентно. Но всегда пытаюсь и ребятам, с которыми общаюсь, сказать, чтобы они беседовали со всеми. Есть ведь помимо меня и другие топовые судьи. И надо, чтобы 10–15 арбитров люди знали. Мы готовы пойти навстречу, общаться и до, и после матчей, пускать к себе в раздевалку и так далее. Например, после чемпионата Европы по футболу вышел очень сильный фильм, где почти полтора часа рассказывается о работе судей. Показывают, как за них болеют на родине во время матчей, как они работают на поле и как разбирают игру с супервайзерами, что происходит в раздевалке… Просто супер. Если что-то подобное сделать про судей КХЛ, наш рейтинг точно повысится.
— А что делают сами судьи для этого? Вы, например, закрыли свой блог.
— Приходилось обходить много углов. По этике я не могу обсуждать работу коллег. Читателей всегда интересуют наиболее острые, полускандальные ситуации. Самое печальное, что обсуждать их, писать «Карабанов отсудил отлично» или «Вот тут кто-то из судей ошибся» я не могу. Просто же рассказ, как я отработал на очередном матче, не столь интересен.
— Такие ограничения мешают популярности судей.
— Да, но ведь похожая ситуация и в хоккейной команде. На вопрос о плохой игре пропустившего кучу голов вратаря, полевой ответит только, что «все не помогли киперу». Так и у нас, мы тоже команда. Если судья ошибся, значит, мы где-то просчитались все вместе.
— Можно завести, например, общий блог, где каждый будет отвечать за свою работу.
— Думаю, он будет. Сейчас на сайте лиги открылся раздел, посвященный судейству, и существуют планы по его наполнению. Если каждый арбитр будет сам рассказывать о своей работе, объяснять собственные решения, это станет огромным шагом вперед. Мы максимально открыты.
— Обсуждая итоги работы в своем кругу, приходите к единому мнению: становится ли судейство в России лучше?
— Не хочу сглазить, но я вижу работу начальника департамента судейства Александра Полякова по улучшению качества нашей работы. Вижу, так сказать, вооруженным взглядом, зная все тонкости. Не знаю, как выглядит со стороны, но и мне, и другим ребятам результаты этой работы очевидны. Даже на семинарах теперь общаемся иначе. Рассматривая какие-то темы, Поляков просит тех или иных судей подготовить доклады. По себе знаю, что когда готовишься к такому выступлению, разбираешься в вопросе досконально.
Дочь на собственные игры не беру
— На Матче звезд может возникнуть драка?
— Вполне. Ведь у Яшина с Ягром матч-реванш, а в каждой команде представлены разные национальности.
— И что вы тогда будете делать?
— Разнимать.
— Даже, если все по кодексу: согласились, отъехали, скинули перчатки?
— Хороший вопрос, даже не думал о подобном. Что ж, будем тогда действовать как обычно, ничего выдумывать не стоит.
— Может, стоило для этого взять в каждую из сборных по тафгаю? Заодно и между ними устроить конкурс.
— Почему бы и нет, это интересно. Надо только обязательно будет подъехать к скамейкам и узнать мнение тренеров.
— Вообще часто знаете перед матчами, что тот или иной хоккеист собирается побиться?
— В восьми случаях из десяти. Обычно от кого-то из команды. После этого уже сами совещаемся, решаем, как будем действовать в такой ситуации, чтобы она не застала нас врасплох.
— То, что случилось недавно в Чехове на матче «Витязь» — «Авангард», любого застало бы врасплох.
— Поверьте, для судьи это крайне сложная ситуация. Я пару раз был в похожих, и ребятам — Сергею Гусеву и Юрию Цыплакову — не завидую, просто кошмар. Не дай бог на такую игру попасть.
— За такие матчи надо молоко выдавать?
— Как минимум, двойную оплату (смеется).
— Были у арбитров шансы погасить конфликт?
— В этом случае, судя по всему, не было. Я знаю, что ребята подъезжали к тренерам, предупреждали их о возможных санкциях, но это не подействовало. Соответственно, если люди хотят драться, и никто из руководства команды не хочет их остановить, у судей точно нет шансов.
— Какое у вас отношение к уголовному делу по этому инциденту?
— Я согласен с вице-президентом КХЛ Владимиром Тимофеевичем Шалаевым, это чисто спортивные отношения. Тут нечего добавить. Все было в рамках спорта, и по спортивному регламенту команды наказаны. А правопорядок ни на трибунах, ни вокруг нарушен не был.
— Следующий сезон, матч «Витязь» — «Авангард», вы получили назначение. Как будете готовиться?
— Перед игрой, конечно, сходим в команды. Обязательно нужно пообщаемся с тренерами, объясним свою позицию, расскажем, как будем действовать. На разминке, хоть и не обязаны по регламенту, будем присутствовать. В свою очередь надеюсь, что они нам скажут, чего от них ждать. Поэтому общение перед игрой необходимо.
— Какой самый тяжелый матч был в вашей карьере?
— Я уже десять лет работаю главным, а до этого еще столько же был лайнсменом. За эти годы было много непростых игр. Но самое тяжелое, это когда ты допускаешь ошибки. После ночь не спишь.
— Одну или переживаете дольше?
— Они раз неделю сам не свой был. После игры «Лада» — «Авангард» в 2004 году все руководство тольяттинского клуба требовало моего отстранения. Я действительно, в том матче допустил пару ошибок. Всю неделю потом расстроенный ходил, не мог ни о чем думать, почти не спал. Практически не работал. И потом, после всего этого было очень тяжело выходить на игру. Не знаю, может просто молодой был, а сейчас перенес бы подобное легче. Но тот раз запомнился навсегда.
— С годами судьи становятся толстокожими?
— Думаю, да. Ловил себя на мысли, что раньше я относился к тем же оскорблениям с трибун иначе, больше обижался. А сейчас, видимо, уже появилась корка.
— А самой ругани на матчах становится меньше?
— Кажется, да. Знаю, что и КХЛ пытается с ней бороться. Потому что это неправильное поведение. Я и дочку не всегда на хоккей из-за этого беру.
— А если берете, то на свои матчи?
— Нет, на них тем более не возьму.
— Судья не может быть обидчивым?
— В обычной жизни я обижаюсь. На корреспондентов, например. Некоторым даже иногда отказываю в интервью. А вот когда ты выполняешь свои обязанности, обиды нужно оставить в раздевалке.
— После конфликтов нормально общаетесь с представителями клубов?
— Это вопрос человеческих отношений. Как в любом коллективе: с кем-то общаешься меньше, с кем-то больше. Кто-то более отходчивый, а кто-то нет.
— Не в любом коллективе есть участник, которого все когда-нибудь, да ругали.
— Да, это непросто. Но мне кажется, что хоккей — это своего рода театральный коллектив, а котором каждый играет свою роль. В обычной же жизни нужно сбрасывать маски и нормально общаться.
— В свое время вы отказывались от работы на матчах «Спартака» и «Динамо». Эта «кредитная история» сейчас сказывается?
— Возможно. В прошлом сезоне тоже много говорили об играх «Спартак» — ЦСКА и «Спартак» — «Динамо». Буланова тогда обвинили во всем, что можно. Так что теперь я настраиваюсь просто идеально отсудить матчи, например, с участием «Спартака», ни за что не ошибиться. Это не значит, что в других играх можно, но настрой и собранность совершенно особые.
— Так может, стоит поругаться со всеми клубами для такой же мотивации?
— Можно, только это отнимет лет двадцать жизни.

Работать стало легче

— На предсезонных сборах судьи теперь работают с психологом. Это помогает?
— Я слышал раньше, что в футболе психолог общается с арбитрами, и относился к этому скептически. Но сейчас понял, что это незаменимый специалист. Людмила Кирсанова оказывает нам огромную помощь. Мне лично помогла разобраться ситуациях в двадцати: как к ним отнестись, как действовать, как себя вести… Мне очень нравится ее подход. Общаемся регулярно, созваниваемся чуть ли не каждую неделю. Знаю, что к Людмиле обращаются и другие ребята.
— Значит, в этом сезоне вам стало легче работать?
— Да, гораздо.
— Помогают вам и новшества: введение системы двойного судейства и арбитров видеопросмотра.
— Это просто здорово. Поработав в паре, понимаешь, что теперь незачем оправдываться в матчах, где ты единственный судья, за какие-то упущенные моменты. Потому что глаз на затылке у тебя нет, и увидеть все просто невозможно. При двойном судействе таких проблем становится гораздо меньше.
— Зато у болельщиков появился новый повод для недовольства: когда ближний к эпизоду арбитр не фиксирует нарушения, а с середины площадки поднимает руку второй арбитр.
— Это вообще супер. Показывает, что система работает. Вот другой угол у него, и он увидел нарушение. В этом вся прелесть.
— За эти нововведения вы ратовали не один год.
— Видите, все сбылось, мы движемся вперед (смеется).
— Может быть, у вас есть еще идеи?
— Микрофон у главного судьи — суперидея. Думаю, что уже в следующем сезоне она осуществится, и мы будем сами все объявлять. Есть еще чисто «шоу»-идея: разнообразить судейские майки. Во всех странах есть свои «мульки», а у нас форма классическая. В НХЛ, например, у судей рыжие рукава, а в Швеции — серые майки без полос. Мне это кажется интересным.
— Сейчас у наших судей даже фамилии на спине не написаны.
— Считаю, что стоит их писать. Тогда нас и узнавать станут больше. Но пока от этого решили отказаться.
— Некоторое время назад вы использовали другое «ноу-хау» — разминались на льду перед матчами.
— Могу открыть вам секрет: в плей-офф так будут поступать все арбитры. Я делал это периодически, в зависимости, например, от того, какая у нас бригада. Если все четверо хорошо играют в футбол, можем погонять мяч. Но вообще, разминка на льду позволяет лучше подготовиться к матчу, на первый период ты уже выйдешь как на второй: разогретым, собранным.

Я как тореадор

— Сколько у вас матчей набегает за сезон?
— Наверное, в регулярке будет 55–60 игр, как и у хоккеистов.
— Плюс перелеты, плюс три судейских семинара, плюс внеплановые собрания…
— Плюс вторая работа.
— Вот именно. Она в таких условиях вторая или первая?
— Они равнозначны. То есть у меня две работы. И времени на них уходит примерно одинаково. Вечером улетаешь на матч, день там, утром прилетаешь — на работу. Отработал — поехал домой. То есть я дома меньше времени, чем на работе.
— Семья не обижается?
— Обижается. Но жена — бывшая спортсменка, баскетболистка, так что все нормально, понимает.
— А вы в хоккей играли до каких пор?
— До молодежной команды, в детско-юношеской спортивной школе ЦСКА. Ее закончил, дальше молодежка, служба в армии. А я поступил в институт с военной кафедрой, мне не надо было служить. В общем, закончил. И в судейство пошел, чтобы остаться в хоккее. Так получилось, что я играл с Павлом Буре, а он жил в одном доме с известным арбитром Анатолием Бариновым. Мои родители с семьей Буре дружили. Вот и попросили: «Зайдите к Баринову, спросите, нельзя ли нашему сыну посудить».
— Другая тема, которую вы раньше затрагивали, — профессиональное судейство. Оно вообще у нас реально?
— Я надеялся, что уже в этом сезоне некоторым судьям будут предложены контракты. Но, видимо, в связи с не очень хорошей
финансовой ситуацией не получилось. Надеюсь, что в следующем году будут такие предложения. Смысл в том, что ты получаешь зарплату, а не гонорары за игры. Плюс еще пенсионное обеспечение, запись в трудовой книжке. Но тут технические сложности: профессии «судья» почему-то нет в реестре. В Европе во всех странах есть профессионалы. К этому надо стремиться.
— Получается, что все судьи вынуждены иметь вторую работу?
— Я скажу так: все бы хотели. Другое дело, что получается не у всех, а, на самом деле, только у единиц.
— Потому что с таким графиком надо быть самому себе начальником?
— Вроде того. У меня вот небольшая фирма, и мы там, грубо говоря, четыре начальника сами себе. Занимаемся оптовой продажей автомобильных запчастей. Помогает, кстати, что я  часто в других городах и там налаживаю контакты для бизнеса.
— Но при этом вы не готовы оставить эту работу ради профессионального судейства?
— Да, я буду думать. Важен финансовый аспект. Мне нужно понять, что я буду получать не меньше, иначе в этом нет смысла.
— А как же удовольствие?
— Его, конечно, больше в хоккее. И я, честно говоря, иногда завидую ребятам, которые только судят. С утра приехал, выспался, сходил в сауну. Потом пошел в зал, отработал, а на следующий день ты опять готов к поездке. Мне же приходится, прилетев из другого города, мчаться на работу, целый день там сидеть с дурными глазами. Вечером домой — какая уж там семья — лег спать и все.
— Щадящий режим может компенсировать финансовые потери.
— Хочется все-таки денег побольше (улыбается).
— Судейство, выходит, это тоже дополнительный заработок?
— Да, но если пропадет удовольствие, я сразу брошу судить.
— Как же получить удовольствие от такой работы?
— Это не объяснить словами, нужно попробовать. Я в Испании как-то пошел на корриду и  увидел там тореадора. Я его сравнил с судьей — это просто один в один: что делает он, и что мы. Этого не объяснить, нужно прочувствовать. Его игра, жесты, риск — все, как у нас.
— И вы себя на площадке чувствуете отчасти актером?
— Да, да. Сто процентов.
— Может, стоило заняться актерским делом?
— Уже поздно, наверное.
— Можно сняться в одном из рекламных роликов КХЛ.
— Хотел предложить, но пока к нам почему-то не прислушиваются.
— Практически общее место: «Судья Буланов любит покрасоваться на льду».
— Я на самом деле не тщеславен и только двумя руками за то, чтобы сняли кого-нибудь другого. Главное — чтобы сняли судью.
— Стремление сделать все красиво, по-актерски — это общая судейская черта?
— Да, конечно. На тебя же смотрят. Когда нарушение или остановка игры — камеры нацелены на тебя. Телевизор смотришь и отмечаешь: «О, Антропов поехал. Ну, как сейчас покажет? Молодец, хорошо!»
— Возвращаясь к Матчу звезд. Ждете его?
— Сейчас график не очень позволяет об этом задумываться: сплошные поездки и игры. Но я помню о нем, конечно.
— Может, лучше отдохнуть, провести время с семьей?
— Нет, там же открытие нового дворца, пятнадцать тысяч зрителей будет. И ко мне отношение должно быть положительное, потому что я недавний финал Кубка Шпенглера судил, в котором как раз минские динамовцы выиграли. Поэтому меня там ждут.
— Соберется множество звезд. Судья у хоккеиста может взять автограф?
— Я не люблю ни фотографироваться, ни автографы брать, но, думаю, может. Если ребенок, например, попросит, то я, конечно, возьму. Кстати, жена недавно просила для коллеги автограф Ягра, а я забыл. Теперь надо будет на Матче звезд взять.

---

Интервью Вячеслава Буланова из еженедельника "Спорт день за днем" №3 (27 января - 2 февраля)
При цитировании ссылка на еженедельник и гиперссылка на материал обязательны