Хабиб Нурмагомедов: Подрался бы с Конором для расширения своих парников

Хабиб Нурмагомедов выступил на «Газпром Арене». Пока в качестве приглашенной звезды, которой задают вопросы. Дмитрий Губерниев взял стадионное интервью (новый жанр?) с одним из самых популярных спортсменов России.

– В нашем спорте много хейтеров. Я к этому готов, – начал Хабиб. – Мне даже комфортнее, когда меня не поддерживают. Когда ты выходишь на арену и все тебя освистывают, хочется доказать, что они ошибаются. «Дерзануть» хочется. Когда я выходил на крайний бой в Абу-Даби против Порье, думал, буду чувствовать себя так же, как обычно во время боев UFC. То есть трибуны будут болеть против меня. Но все случилось наоборот. Много знакомых, все поддерживали меня. В этой ситуации трудно что-то доказать. Поэтому в Абу-Даби мне было очень тяжело. Когда выходил на бой с МакГрегором в США, знал, что меня будут освистывать. Это подстегивало.

– Чтобы так делать, нужен опыт. Например, в зале я постоянно стараюсь ставить себя в невыгодное положение, чтобы я был готов, когда подобная ситуация произойдет в бою. То же самое с хейтом. Нужно быть закаленным.

– Раньше думал, что мотивация есть и она никуда не денется. С годами стал чувствовать, что мотивация меняется. Изначально у меня была цель – стать лучшим. Потом у меня случались серьезные травмы. Проходил тяжелые реабилитации, возвращался по семь-восемь месяцев. В те моменты я понимал, что соперники тренируются, а я вообще не в форме. В какой-то момент думал, что это знак от Всевышнего – перестать заниматься спортом. Но всегда помогал совет отца: «Испытания есть, чтобы их преодолевать. А ты хочешь сойти, как только столкнулся с трудностями. Спокойно восстанавливайся, не забивай себе голову ненужными мыслями».

– Кто отжимается 150 раз – тот сильнее. Я, например, отжимаюсь 50–60 раз. Но я понял ваш вопрос. Если человек падает и поднимается 150 раз – значит, он уже стал очень сильным, закалился.

 

– Умные люди советуют мне вкладываться в разные бизнесы. Так ты страхуешь себя. Если один бизнес прогорит, чтобы второй-третий работал. Я работаю над сельским хозяйством, потому что родился и вырос в селе. Ухаживал за коровами.

– Это у нас считается женским делом. Больше физические тяжелые работы.

– Мы занимаемся парниками. Я правильно сказал? Парник, теплица. Помидоры и огурцы растут – свежие, вкусные, могу отправить.

– Важно. Совру, если скажу другое. Мне сказали, что я победил Бузову. Я даже не знал, что мы соревнуемся.

– Всегда сам. Старался не допускать ошибок. Если что-то не так напишешь – буква там или запятая, сразу накинутся. У меня с детства все хорошо с орфографией.

– Да, первый – аварский. Когда я пошел в школу, где говорили на русском, никак не мог понять – то ли надо мной шутят, то ли со мной разговаривают.

– Оказывается, человек со мной разговаривал, а я думал, что он шутит. Из-за этого у меня была пара драк в 7–8-м классе. Теперь я хорошо знаю английский. Языки даются мне легко.

– Мы с одним человеком подрались. Для меня подраться – легко. Ну вот – человек тоже был спортсмен. Прошло года два-три. Если бы я встретил его, извинился бы. И через некоторое время я его встретил. Он был не один, с двумя друзьями. Я хотел извиниться, но прошел мимо. Подумал, что они решат: раз их трое – испугался. Не стал извиняться.

– Иногда ворона может на орла сесть и начать клевать его голову. Орел достать не может. И тогда орел просто взлетает и летит так высоко – туда, где ворон уже не может дышать.

– В данный момент не готов. Все ошибаются, но он продолжает это делать раз за разом. Недавно Конор ударил 70-летнего мужика. Это показательно. Если он извинится – извинения надо всегда принимать.

– Это пройденный этап. Мне там нечего доказывать. Может, для расширения моих сельскохозяйственных проектов я бы подрался с Конором на «Газпром Арене» – на 70-тысячной арене. Заработал бы немного денег (улыбается). Рекорд UFC – 56 тысяч зрителей. Мы можем побить рекорд на «Газпром Арене». «Лужники», например, это не крытая арена – для UFC не подойдет. Я был уже в Петербурге на стадионе, когда здесь играли ЦСКА и СКА в хоккей.

– Ну, ради расширения парников (улыбается)... Хотя Тони Фергюсон, конечно, больше достоин.

– Вы сильно ошибаетесь. Я раз в день тренируюсь. Вот у меня через полтора часа тренировка. Следующий бой у меня в марте-апреле – одной тренировки хватает. На самом деле труднее с едой – везде угощают, везде вкусно.

– Нет, сейчас нормально ем. Чай с сахаром, хлеб, мясо, сметана, творог.

– Сметана. Пожирнее и погуще. Сгущенка с блинами.

– Один раз чуть не умер во время весогонки. Чуть не переборщил со сметаной. Жесткие проблемы из-за печени, почек. Это такой вид спорта – мы осознанно идем на большой риск и оставляем свое здоровье. Но есть интересный момент – у меня никогда не было ни одного синяка или царапины.

– То есть можно иногда заткнуться?

– Хочешь не хочешь – иногда приходится распыляться. Я ничего не отменял, бумаги не подписывал. Я просто высказал свою позицию. В 30 лет мне трудно отказаться от своих принципов.

– Каждый боец ставит свою музыку. Кто старше – тот и прав. Я в магнитофон не лезу. У меня своя музыка в голове. Иногда тренер включает спокойную мексиканскую музыку. Я говорю: «Выключи, пожалуйста, а то я усну». Я вообще не люблю музыку и дни рождения не праздную. Считаю, день рождения – это не праздник.

– Роналду.

Читайте также 

Хабиб не исключил возможности боя с Конором на «Газпром Арене»

Хабиб рассказал, как победил Бузову и почему не доил корову