Запрет с расчетом

Запретив Егору Титову участвовать в тренировках на базе в Тарасовке с теми футболистами, которые не поехали в Брянск на кубковую встречу с местным «Динамо», в «Спартаке», по всей вероятности, приступили к разработке мероприятий по проведению прощального матча многолетнего капитана клуба. Матч этот, однако, состоится, надо полагать, не скоро. Во всяком случае не в этом году. И вряд ли при нынешнем спартаковском руководстве, которое, что и говорить, с поразительной некорректностью перевело сначала Титова без объяснений причин в молодежный состав, затем внезапно объявило о том, что в услугах полузащитника больше не нуждается, а теперь запретило потренироваться в привычных условиях. Только и осталось — предупредить охранников в Тарасовке, чтобы они Титова на территорию никогда больше не пускали.

В редких интервью Титов, стоит отдать ему должное, предельно деликатен. Он не строит из себя обиженного, никого не изобличает, не просит заступничества. Партнеров, доводилось слышать, от возможных демаршей отговаривает, по поводу нового места работы не высказывается.

Леонид Федун, согласно Титову, «как хозяин клуба вправе все это говорить и не должен ждать от нас каких-то вопросов: он платит деньги». С Сергеем Шавло, отмечает экс-капитан в «Газете», «я мало общаюсь, а брать какие-то факты с потолка тоже не вправе». «Станислав Черчесов же, — твердо констатирует Титов, — главный в команде».

Не суть важно, кто стоит за переводом в резерв, выставлением на трансфер и запретом тренироваться в Тарасовке. Даже если допустить, что авторство всех трех решений принадлежит Черчесову, то все равно любому нормальному человеку сложно поверить, будто Федун и Шавло узнали об этом из газет. В таком случае им по итогам сезона можно присудить специальный приз (допустим, «Рваные гетры») для владельца и гендиректора, наиболее неинформированных о том, что происходит в их команде.

Конечно, история с Титовым постепенно превращается в «остывший суп». Любопытно, впрочем, было бы узнать, в какой степени она повлияла на настроение и психологическое состояние спартаковских футболистов из трех разнородных групп — иностранцев, опытных игроков и представителей молодежного крыла. Скорее всего, они разместились в диапазоне от равнодушия до страха.