Зеленый свет для Желько

На Кубке Гомельского Желько Обрадович пристально следил за игрой новичков «Панатинаикоса», разглядел в Яне Вуюкасе полноценного пятого номера и сумел выиграть утешительный финал у команды, в которой начинал блистательную карьеру тренера. Перед тем как отправиться в Афины, самый титулованный клубный тренер Европы рассказал корреспонденту «Спорта», почему до сих пор не освоил греческий язык, назвал фамилии игроков, которым доверял на площадке как самому себе, и предостерег коллег от торгов с суперстарами, не особо рвущимися в сборные.

– Вы как-то сказали, что вам крупно везло на великих учителей и добавили, что, еще будучи игроком, конспектировали каждую тренировку в тетрадь. Чем привлекла вас тренерская профессия и когда именно сделали этот выбор?
— Я начал тренировать очень рано. Первые шаги сделал в 21–22 года еще игроком «Бораца» в родном Чачаке. Моими подопечными были дети, учившиеся в школе, в которой когда-то учился и я. Из тех ребятишек я создал команду и руководил ею примерно два года, до отъезда в Белград. Вскоре идея заняться вплотную этой работой в будущем уже не покидала меня: еще игроком я понимал, что по окончании карьеры обязательно стану тренером.

— В дебютном сезоне вы сразу завоевали Кубок чемпионов. Вам тогда было лишь 32, хотя молодыми тренерами считаются и 40-летние специалисты. Бремя успеха — довольно тяжелый груз, тем более если взвалить его на плечи столь рано. О чем думали тогда, принимая этот вызов?
— Вызов был огромным: требовалось внезапно прервать карьеру игрока и тут же браться за тренерскую работу в «Партизане». Когда летом 1991 года поступило предложение стать главным тренером белградского клуба, я находился на сборах с национальной командой, готовившейся к чемпионату Европы в Риме (годом раньше сборная Югославии с Обрадовичем в составе выиграла чемпионат мира в Аргентине, — «Спорт»). Я был капитаном сборной, и мне пришлось отказаться от поездки в Италию, поскольку в «Партизане» настаивали, чтобы я приступил к работе немедленно. Как показала жизнь, это был правильный шаг: за оставшие­ся два месяца до начала предсезонных сборов я смог неплохо подготовиться к новым задачам и досконально изучить нюансы, над которыми стоило поработать с командой.

— На скептиков не обращали внимания?
— Я был молодым тренером, без опыта, и, естественно, мое назначение было встречено шквалом скептических высказываний, а кое-кто открыто называл его ошибкой. Я сел на скамейку такого великого клуба, как «Партизан», в 31 год, и те сомнения отчасти были объяснимы. Но я верил в себя и не был в этом одинок: в ближайшем окружении было несколько человек, которые разделяли эту веру, и я благодарен им по сей день. В клубе рисковали, но в итоге получилось хорошо. Сразу в первом же сезоне нам удалось выиграть все, что в определенной мере стало сюрпризом и для меня самого.

— Подписывая первый контракт с «Панатинаикосом» летом 1999-го, вы вряд ли думали, что задержитесь в этом клубе на 11 лет?
— Конечно, нет. Я оказался в баскетбольном гранде, у которого огромная армия болельщиков, и я понимал, что меня пригласили для обеспечения результата, и прежде всего — в Европе. Нам повезло: уже в первом сезоне удалось выиграть и Евролигу, и чемпионат Греции. Эти победы позволили продолжить начатое, завоевать доверие болельщиков и руководства клуба. Ведь самое важное — чтобы люди верили в то, что ты делаешь, и прониклись твоим видением баскетбола. Несомненно, в том, что я столько лет уже работаю с командой, ключевую роль сыграли результаты. У меня прекрасные отношения с владельцами клуба и тренерским штабом на протяжении всех 11 лет. Отдель­ный пункт — отношения с болельщиками. Я всегда говорил, что в этой работе самое главное — добиться их уважения и того, чтобы они видели, сколько стараний, желания и воли ты вкладываешь в дело. В отношениях с фанатами в Афинах я чувствую и нечто большее: они любят меня, и я горжусь этим.

— Но есть ведь и обратная сторона медали: болельщицкий фанатизм, жесткий медийный прессинг, большие амбиции владельцев клуба… Как переносите стресс и какой момент в греческом этапе своей карьеры назвали бы худшим за эти годы?
— С первых же дней работы в Афинах я решил, что не буду интересоваться тем, что обо мне и о команде пишут газеты и рассказывает телевидение. В столице Греции, если не ошибаюсь, выходит 14 спортивных газет, из которых пять явно симпатизируют «Олимпиакосу», пять — на стороне «Пао», а остальные якобы стараются занимать нейтральную позицию. Объективные журналисты и вправду встречаются, но я считаю, что мне абсолютно не нужен тот шквал информации, которая ежедневно обрушивается на обывателя. Поэтому и дистанцируюсь от СМИ. Эта одна из причин, по которой я не выучил греческий язык, хотя многое понимаю. Изъясняюсь на английском, мой помощник говорит по-сербски, но отсутствие знаний греческого помогает мне выключаться из этой среды. У меня есть какие-то свои идеи, собственный путь в профессии, которому следую, и в этом смысле я не подвержен влиянию извне. Но благодаря упомянутой дистанции я не чувствую какого-либо давления со стороны СМИ.
В то же время я помню, что в баскетболе значит имя этого клуба и как за него переживают болельщики. Об этом постоянно напоминаю и игрокам и думаю, что определенная доля стресса нужна, поскольку подстегивает команду: мы не имеем права забывать, чьи цвета защищаем и как должны себя вести. При этом успехи, которых мы добились за последние годы, лишь обязывают нас относиться к делу еще серьезнее и понимать, что в спорте, как и в жизни, есть только завтрашний день. То, что случилось сегодня, быстро забывается. Болельщики, конечно, об этом помнят, но даже после больших побед их взор тут же обращается в будущее, их интересует, что будет завтра.

— И все же, за 11 лет был момент, когда вы подумали: «Зачем мне все это нужно, ухожу»?
— В каждом сезоне возникают трудные моменты, но они же дают и хороший шанс проверить, насколько команда является единым целым. В таких ситуациях самое главное — сохранять спокойствие. Невозможно отыграть весь сезон без единого мелкого конф­ликта внутри коллектива, но тут важно, чтобы эти конфликты не переросли в нечто более серьезное. В подобных ситуациях проявляются настоящие человеческие качества, они, как лакмусовая бумажка, проверяют те отношения, которые за долгие годы сложились между нами. Таких моментов хватает, но нам всегда удается разобраться внутри команды и не выносить сор из избы, поскольку было бы некрасиво обсуждать такие вещи публично.

— Ярлык одного из дежурных фаворитов ­Евролиги не мешает работать?
— Есть команды, которые первоочередной задачей на сезон считают попадание в Топ-16, а уж потом в плей-офф и «Финал четырех». Мы не исключение и тоже движемся к цели поступательно. Мы так делаем годами, несмотря на то что нас постоянно записывают в фавориты. Иногда нас называют главным претендентом на победу, но точно не в этом сезоне. Наверно, правильнее будет сказать, что в этот раз мы в восьмерке сильнейших. Для нас же гораздо важнее начать сезон с ясным пониманием потенциала команды и игрового рисунка, показывать тот баскетбол, который удовлетворит и привлечет на трибуны максимальное количество болельщиков. Если это удастся, хороший результат непременно придет.

— На Кубке Гомельского вы отметили хорошее выступление новобранца Вуюкаса, но после наблюдения за игрой «Пао» создалось впечатление, что не очень уверенно действуют кандидаты на роль первого номера. Вам так не показалось?
— Что касается первого номера, то позиции Диамантидиса, исполняющего годами функции плеймейкера, по-прежнему прочны. До игры с «Партизаном» в ходе предсезонки я выпускал его на паркет не более 15 минут в среднем за матч, а в играх в Сербии он проводил на площадке даже меньше десяти. За последние 10 лет Диамантидис без перерыва играл в режиме «клуб — сборная — клуб», и мне не нужно проверять его возможности. Естественно, сегодня (беседа состоялась после игры с белградцами за 3-е место на Кубке Гомельского, — «Спорт») и в трех оставшихся до начала сезона товарищеских матчах он будет проводить больше времени на паркете, чтобы поймать игровой ритм. До этого мне хотелось дать ему возможность отдохнуть. С другой стороны, в команде на этой же позиции есть два молодых игрока — Калатес и Тепич, которым я доверяю, и думаю, что они могут помочь команде. Очевидно, что обоим еще есть куда расти, и они должны прогрессировать, должны показывать игру на более высоком уровне. Оба старательно работают на тренировках, но этого мало: они должны понять, что обладают качествами, которые обязывают их улучшать свою игру. Как сложится сезон для «Пао», во многом будет ­зависеть и от их игры тоже.

— После провала сборной Сербии и Черногории на домашнем ЧЕ-2005 вы впервые публично рассказали о поведении некоторых звезд, подрывавшем команду изнутри. Возможно, эта суровая правда в определенной мере тоже внесла лепту в восстановление института сборной и ренессанс сербского баскетбола. Почему, на ваш взгляд, сегодня эго часто превалирует над командным духом, когда речь идет об отношении отдельных игроков к сборным своих стран?
— Это всегда было и будет, и в первую очередь зависит от моральных качеств человека и его отношения к институту национальной команды. В бытность как игроком, так и тренером для меня не было большей чести, чем защищать цвета сборной. Но это очень индивидуально, есть примеры во многих странах, когда великие игроки выступают за сборную с огромным желанием и на пределе возможностей. А есть и другие примеры, когда игроки отказываются от приглашений либо требуют какого-то специального статуса. Нынешнее поколение сербских игроков характеризует прекрасное отношение к сборной, и я хочу пожелать им продолжать в том же духе и оставаться вместе как можно дольше.

— А вам не кажется, что в будущем, когда некоторые из них станут настоящими суперстарами, все может измениться?
— Все индивидуально, каждый игрок имеет право решать, как поступить. Но повторюсь еще раз: в первую очередь мы говорим здесь об отношении к своей стране. Либо ты ее любишь, либо нет. Если любишь, тогда все дается легко, а если нет, то всегда найдешь 1001 причину, чтобы не ехать на сборы. Есть, конечно, примеры, когда заслуженные игроки, годами не пропускающие ни одного турнира сборной, имеют моральное право взять передышку на год. Это как раз могу понять. Но когда начинаются торги, нет ничего хуже.

— Ваши наставники не раз отмечали, что именно вы были проводником их идей на площадке. А у вас были игроки, претворявшие ваши замыслы в дело, люди, которым вы доверяли как самому себе?
— Да, это Саша Джорджевич, Деян Бодирога и Димитрис Диамантидис, с которым работаю уже восемь лет. С Сашей сотрудничал в «Партизане» и сборной, с Деяном — в «Панатинаикосе» и сборной. В основном стараюсь, чтобы такими игроками были разыгрывающие, — это логично. Вот, я назвал двух плеймейкеров и в эту компанию также зачислил Бодирогу, который мог сыграть где угодно (смеется): и первого номера, и второго, и третьего, и четвертого — настоящий all-round* игрок!

* универсал, универсальный игрок (англ.)

Опубликовано в еженедельнике «Спорт день за днем» №40 (13-19 октября 2010 года).