Жертва конфликта

«Сатурн», как все космическое, полон смутной тайны. У клуба есть многое для того, чтобы выйти на ведущие роли как минимум в национальном масштабе: амбиции, финансы, база, школа, влиятельные покровители. Кроме главного — игры. Тренеры, чередой сменяющие друг друга в Раменском, различаются только фамилиями и зарплатами; «достижения» их вполне сравнимы.

Гаджи Гаджиев был призван к штурвалу «Сатурна» в мае 2007-го вместо «короля ничьих» Владимира Вайсса. (Нужно ли говорить, что поводом для увольнения словака стала неприличная позиция клуба в хвосте таблицы?) Богатый опыт и педагогические навыки позволили Гаджи Муслимовичу в достаточно короткий срок перестроить команду, и с середины чемпионата раменчане начали восхождение к итоговому пятому месту (11 матчей без поражений, включая 8 победных, — клубный рекорд).

2008-й обещал Подмосковью праздник. Ну что, в самом деле, могло помешать «Сатурну» рвануть по-взрослому теперь, когда у него еще и тренер классный появился?

Оказалось, не все ресурсы исчерпаны. В начале августа Гаджиев покинул «Сатурн» на волне внутреннего конфликта с генеральным директором клуба Борисом Жигановым. Как выяснилось, освоившись в роли руководителя (сезон-2007 был для него дебютным), Жиганов захотел расширить сферу личного влияния на команду. Тем более что результаты и качество игры «Сатурна» оказались достаточно далеки от ожидаемых.

«Выяснилось, что он уже ученый и знает, как тренировочный процесс организовать, как матчи проводить. Все шло к тому, что нам с ним надо было поменяться местами», — в свойственном ему серьезно-ироничном стиле прокомментировал суть конфликта чуть позже, уже в статусе безработного, Гаджиев.

Понятно, что мириться с таким положением дел тренер не пожелал. В итоге разногласия достигли той степени остроты, когда кто-то должен был уйти. Ушел, разумеется, не босс Жиганов, а наемный работник Гаджиев. Вместо него в Раменское приехал немец Юрген Ребер, и «Сатурн» вновь обрел привычный стиль и статус: шесть из девяти финишных матчей клуб завершил вничью. Так ему, пожалуй, и в самом деле спокойнее.