Привет от чехов!

Сейчас в России обходятся без чешских футболистов и тренеров. Даже Владимира Боровичку после 12 лет тихой службы «Зениту» попросили (было) на выход. В это сложно поверить, потому что во времена, когда нам казалось, что ничего-то в футболе мы больше не умеем, именно чехи провели «взрывные работы» перед строительством того, что теперь мы называем «серьезным футболом». Благодаря недавним матчам ЦСКА против пражской «Спарты» в Лиге чемпионов, «Спорт День за Днем» получил возможность навестить тех, кого в России если и забудут, то очень нескоро.

Властимил

С тех пор, как Петржела вернулся в футбол после глобальных жизненных изменений, я посещал матчи всех его команд. С «Викторией Жижков» и словацким «Земплином» повезло, при мне выигрывали. Был уверен, что так будет и на этот раз с «Влашимом». Этого особенно хотелось, потому что добраться до домашнего стадиона команды Власты — проблема. Если бы не «миссис Смит» Зузана-теперь-уже-Кратохвилова, попасть на футбол с помощью автобусов можно было бы только часа через три, пусть Влашим находится всего в 40 километрах от Праги. Петржела шагнул вперед в сторону парковки, выглядел как десять лет назад — со вкусом одетый (тогда его хвалил за это даже будущий дизайнер Аршавин), взгляд — хорошо знакомый, приветливо-горделивый. Играли со «Зноймо», что шел ниже в таблице. В воздухе пахло победой, в маленьком вип-зале — табаком из курящей комнаты.

Победы не случилось. «Не случилось, не палучилось», как сказал когда-то Петржела по телефону молодому автору СДЗД, а сейчас писателю и телеведущему Саше Филипенко. «Влашим» летел вперед, пару раз обидно потерял мячи, а совершенно озверевший судья назначил в ворота хозяев два пенальти и выгнал игрока. «Матейка забьет», — заявляла все еще Шерон Стоун Зузана. Матейка не забил, причем даже с пенальти. Черный день, что-то похожее чувствовалось, когда ЦСКА в 2004-м забивал на «Петровском» даже из песочной ямы.

Ждали тренера у выхода из раздевалок на подгибающихся ногах. Приехали увидеться, и вот так все вышло…

— Вот увидишь, сейчас выйдет и скажет первым делом: «Вот зас…ц»! — снова убеждена Зузана. Это про судью.

Вышел Власта. Глаза металлические.

— Вот дебил!

 

Мы все же поговорили, пока тренер вез обратно в Прагу. Несмотря на орущее радио и скорость, несовместимую с жизнью. «Влашим» — единственная команда второй лиги, где подавляющее большинство игроков совмещает работу с футболом. Кроме тех, кого, благодаря связям тренера, удалось арендовать из «Спарты». Местные ходят к восьми утра на градообразующий завод полиграфии «Граффин». Собственно, так и клуб называется. Место в десятке по итогам прошлого сезона, притом, что по ходу «Влашим» был и третьим, и даже вторым, воспринимается в тихом городишке с универсамом прямо за восточной трибуной стадиона как победа над самой жизнью.

— Удивишься, но я всем доволен, — Петржела, не сильно повышая голос, умудряется перекрыть радио. — Ни ссор с руководством, вообще никаких проблем. Платят лично мне на уровне первой лиги. Из дома ездить непросто, поэтому часто остаюсь в отеле. Встретил недавно молодую пару из Петербурга. Они меня узнали, подошли. Вежливые, тактичные. Стали консультироваться по поводу покупки жилья в здешних краях. Я был очень рад их видеть…

Он совсем как прежде, но лучше. Сейчас бы ему приехать в Россию, начать все с чистого листа. Но ей, похоже, и так хорошо. Да и ему тоже. Баланс, гармония. Полностью пережитое и отчасти забытое прошлое. Людей Власта помнит, нюансы, которые мне кажутся очевидными по сей день, нет.

Утром в день матча «Спарта» — ЦСКА он позвонил.

— Правда что ли, что ты в дикторской будешь работать? Увидеться не сможем, хоть послушаю. А кто из ребят приезжает? Сережа только на «Зенит»? А этот…?

«Ребята» — это журналисты из Питера. Он их помнит по именам, некоторых по фамилиям. Они составляли его мир на протяжении трех лет, что жил у нас. Театр, с добрыми и злыми персонажами. Власта рад им всем. При этом кажется, что ничто не способно вытащить его из Влашима. Это его «Манчестер Юнайтед», а сам он — Алекс Фергюсон. Когда-то Виталий Мутко так и говорил: «Ты можешь стать нашим Фергюсоном…»

Радек

Если бы в день самого первого появления в России Радеку Ширлу в аэропорту «Пулково» выдали кровать, он забился бы под нее и таращил бы оттуда наполненные ужасом круглые глаза. Как молодой кот при раскате грома. Мы встретились в торговом центре на Смихове, куда, похоже, почти все пражские футболисты и тренеры тащат своих гостей на чашку кофе. Радек вспоминал свой первый день и смеялся. Загорелый, поджарый, уверенный в себе, помудревший и очень свой. Когда я набрал его номер, из трубки раздался вопль восторга. Петербург для Ширла стал вторым домом, хоть он и противился этому несколько лет подряд.

Радек — прекрасный собеседник. Что под диктофон, что без него. Он не считает вопрос «опишите, как вы забили гол» тупым. Хотя бы потому, что забил «золотой» в 2007-м. Отвечает изнутри, как чувствует. И это действительно, как говорят дизайнеры, «шуршит».

Он бегает за свой старый добрый «Богемианс». При этом совершенно не считая, что имеет моральное право пойти в подкат, не выпуская сигареты из зубов.

— Обидно, что весь прошлый сезон играли неплохо, а сейчас снова всех распродали. Не закрепишь успех никак. Вот Чижа пришел (Томаш Чижек, выступавший в «Рубине» и «Москве». — «Спорт День за Днем»), это хорошо… — искренне переживает Ширл, что «Богемианс» такой бедный.

Мне рассказывали, что «Богемка» платит зарплату частями, но никогда — полностью. Догадываюсь, что Радека это не сильно беспокоит. Но за ребят, которым надо кормить семьи, он переживает больше.

Радеку семью в прямом смысле этого слова кормить не надо.

— Я до сих пор ни с кем так и не сошелся, — весело сверкает глазом Ширл и отпивает грейпфрутового сока. — Не могу разрываться. Либо футбол, либо отношения.

Может, он и прав. Камил Чонтофальски развелся. Мартин Горак развелся. Первый исполнил свою мечту, живет и играет в Майами. Правда, во второй американской лиге. И за роскошную жизнь доплачивает из своего кармана. «Гори» недавно играл за любительский «Зирнах» в Швейцарии, но и там завязал. Шкртел, с которым Ширл дружил, позвал его недавно на свадьбу, но одного-единственного из всех старых друзей. Говорят, списки визировала молодая жена. Радек приехал в Словакию и оказался один среди сплошных англичан…

— Так ты, похоже, в таком «фэн-шуе»… Оказался мудрее всех?
— Не знаю… — Ширл посмотрел, как всегда, чисто-ясно — Я просто наблюдал за другими и делал выводы.

Однажды Радек очень подвел. Крупно. Потом, словно поняв, что сработал на эмоциях и инстинктах, исправился. И честно, прямо извинился. Он — какой угодно, но не подлый и, как чехи говорят, не «кривой».

Ширл рано ушел из «Зенита». По сути, уехал в тот момент, когда питерский санаторий для иностранных звезд получил пятую звезду и пририсовал половинку шестой.

— Тренер меня не видел в составе, а я хотел играть в футбол. И еще — домой. В какой-то момент жалел, кто-то говорил, что я мог просто получать деньги. Но я всегда любил играть в футбол, а денег у меня, если честно, теперь достаточно.

Мы договорились обязательно встретиться в следующий раз и выпить уже пива, а не дурацкого кофе. С его стороны это была не фигура речи. Радек совсем не изменился с тех пор, когда хотел спрятаться под кровать, если бы ему ее принесли в «Пулково»…

Прага — Санкт-Петербург