Хавьер Мендес: Не считаю Порье самым опасным противником для Хабиба

Американский тренер единственного чемпиона UFC из России дал эксклюзивное интервью о семье Нурмагомедовых, культуре Дагестана и пресловутом «русском пути».

Легендарный тренер по ММА и основатель Американской академии кикбоксинга (АКА), что в Сан-Хосе, штат Калифорния, Хавьер Мендес наконец посетил Дагестан, где родился и вырос его самый известный российский ученик Хабиб Нурмагомедов. После недельного посвящения в горцы 48-летний американец отправился в Пензу, куда его пригласили в качестве почетного гостя турнира GFC. Но сначала был Санкт-Петербург и UFC Fight Night 149, где он был одним из секундантов в углу Ислама Махачева. «Спорт День за Днем» встретился с тренером чемпионов у отеля на Васильевском острове и предложил небольшую прогулку до одной из главных достопримечательностей города.

Видео нашей прогулки – в конце интервью.

Деньги, деньги и еще раз деньги

– Мне кажется, в России смешанные единоборства даже больше развиты, чем в США, – говорит Хавьер Мендес. – Хоть это все и начиналось в Америке, здесь больше поклонников. Они прям по-настоящему фанатеют.

– Я бы с вами поспорил, тренер.
– Ты так не считаешь?

– Ну смотрите, UFC – это огромный бренд.
– Да, так и есть.

– Но фанаты в России не платят за это качество. Они не готовы тратить свои деньги на развитие этого вида спорта.
– Я понял, о чем ты.

– В США…
– …они платят.

– У вас определенно больше людей, способных заплатить.
– Это да.

– Вы же видели настоящих фанатов Хабиба, которые пришли на его сессию вопросов и ответов (речь идет об открытой встрече Хабиба Нурмагомедова с фанатами на «М-1 Арене» 18 апреля). Будем откровенны, большинство из них не может позволить себе купить билет на рядовое событие UFC.
– Понимаю.

– В то же время они реально большие поклонники этого вида спорта. Такая проблема здесь действительно существует. Народ любит этот вид спорта, но не может себе его позволить.
– О’кей, это имеет смысл. Возможно, причина, почему я так подумал, кроется в том, что здесь исходит больше теплоты от фанатов, чем там. Понимаешь? Нет такого тренера в США, которого принимают так же, как меня здесь. В природе не существует. И конкретно меня в США так не принимают – ну нет там такого. Разве что на пять процентов от того, что здесь. Каких-то пять процентов. Вот почему у меня возникло такое ощущение. Но ты прав. Когда мы говорим о бизнесе…

– У нас есть большие спортивные традиции, но нет финансовой поддержки со стороны зрителей, чтобы сделать этот спорт коммерчески успешным.
– С этим не поспоришь.

– Вот почему это отличное сочетание: талантливые спортсмены из Дагестана, помещенные в американскую спортивную индустрию. Они, можно сказать, нашли друг друга.
– Знаешь что интересно? Для тех, кто следит за UFC, Хабиб из Дагестана. Но при этом он не известен широкой публике как дагестанский чемпион UFC. Его все знают как русского (использует слово «Russian». – «Спорт День за Днем») чемпиона UFC. Так же как в США: если ты чемпион из США, ты известен как американский чемпион мира. Никто не говорит, что ты калифорнийский чемпион. Важно только то, откуда ты родом.

Об истории Санкт-Петербурга, наводнениях и других стихийных бедствиях

– А вот мы и на месте.
– Колледж! (Снимая видео на телефон.)

– Ага, Санкт-Петербургский государственный университет.

Через мгновение мы уже внутри.

– И сколько же ему лет?

– Это одно из старейших зданий нашего города. Мне лучше погуглить, чтобы не ошибиться. Я уже ищу год основания … Нашел, 1724.
– Почти 300 лет! Удивительно. Можешь себе представить, что 300 лет назад люди ходили здесь.

– Да, прямо как мы сейчас. И они проводили здесь много времени, изучая самые важные науки. В те времена это было доступно лишь избранным.
– Здесь никогда не было землетрясений, так ведь? Все сохранилось в первозданном виде.

– Слава Богу, у нас в Санкт-Петербурге никогда не было этой проблемы. Но мы страдаем от наводнений. Однажды вода в Неве поднялась на целых четыре метра. Хотя это было давно, еще в XIX веке.
– Ох. Это не здорово. У нас в США тоже были наводнения, они просто разрушили целый город. Несколько лет назад ураган уничтожил Новый Орлеан. И его пришлось восстанавливать заново. Это стоило многих человеческих жизней и многих миллиардов долларов.

– Ужас.
– Я просто хочу сказать… Я живу в Калифорнии. И за последние два года у нас был заново отстроен целый город. Он просто сгорел дотла из-за лесных пожаров. Огонь не могли потушить в течение двух недель. Весь город превратился в пепел. Ничего не осталось. Остановить стихию было невозможно. Городок называется Парадайс.

– Думаю, я видел кадры этой катастрофы по телевизору.
– Сколько квадратных миль составляет Санкт-Петербург от одного конца до другого? Что-то вроде тридцать на тридцать квадратов?

– Вы меня только что поставили в тупик. Не могу назвать точную цифру, особенно в милях. Мы измеряем расстояние в километрах
– Но он довольно большой, верно? Пять миллионов человек.

– Насколько я помню из курса начальной школы, Петербург раз больше Парижа. Где-то размером с Лондон.
– Вот это да. Для такого большого города движение на дорогах просто отличное.

– Я бы сказал, очень даже! Когда-нибудь вы приедете в Москву и увидите разницу.
– Да, трафик там, наверное, как в Нью-Йорке. В Нью-Йорке пешком бывает быстрее, чем на машине. В Лос-Анджелесе та же самая проблема.

Странная красная башня и фанаты Хабиба

Пройдя через главное здание, мы оказались во дворике филфака.
– Это невероятно! (Смотрит по сторонам.) С ума сойти. О, посмотри на это прекрасное сооружение.

– На самом деле я даже не знаю, что это такое («Вавилонская башня техногенной эпохи», собранная из металлических предметов и символизирующая творческое начало человека-творца).
– Эй, смотри-ка! Там велосипед. (Снова достает телефон и начинает фотографировать). А это вот колесо. Амортизаторы. Колпаки. Эдакий микс всего на свете. Безумная штука, согласись? Но красивая!

В этот самый момент молодая пара подходит к Хавьеру, чтобы сфотографироваться с ним.

– Теперь вы понимаете, насколько вы знамениты.
– Ну еще бы. Это было так уважительно … Говоришь, это твоя альма-матер?

– Она самая.
– Поразительно. И сколько обычно… Здесь ведь не стандартные четыре года учатся, верно? Все зависит от того, что именно вы хотите получить от образования, так? Я уверен, что люди приходят сюда, чтобы стать докторами наук. А это занимает больше четырех лет.

– Конечно, вы можете начать со степени бакалавра. Потом поступить в магистратуру и так далее, вплоть до доктора наук. Вы правы, здесь присуждают ученые степени кандидатов и докторов наук.

Студенты вновь прерывают наш разговор, чтобы сделать селфи с Хавьером Мендесом. Тренер с удовольствием соглашается.

– Ну о’кей, вернемся к нашим главным темам. Какие впечатления у вас остались от встречи с фанатами Хабиба?
– Я был просто ошеломлен той любовью, которую они испытывают к Хабибу, их искренностью и реальной привязанностью к нему. Это говорит о том, что эти люди действительно очень и очень переживают за него и любят его. И это все не просто потому, что он знаменитость. Мне кажется, поклонники Хабиба чувствуют связь с ним, они могут идентифицировать себя с ним, ведь… Ок, приведу пример. Я сейчас живу в его номере. Знаете, где он сам спит? Он спит в комнате с Исламом. Там есть две раскладушки, и он спал на одной из них. Он вообще не был в своей комнате прошлой ночью, он спал в комнате Ислама. Что это говорит вам о человеке? Он  настоящий.
То, как он себя ведет… Я публиковал видео о том, как Хабиб провожал Зубайру до его пятизвездочного отеля, а потом ехал к себе. В этом весь Хабиб. Конечно, он стал очень популярным, теперь у него есть деньги, поэтому, естественно, он наслаждается какой-то частью этих денег, но не разбрасывается ими, знаете ли, спуская их на гулянки и покупая дорогие автомобили. Он все еще примерный семьянин. Он все еще любит то, какой он есть на самом деле, и не хочет менять свою скромность. Знаете, все это просто поразительно, поэтому его фанаты настоящие.

– Вы часто говорите, что Хабиб отличается от остальных. Вы хотите сказать, что знаете каких-то других бойцов, которые притворяются?
– Я знал бойцов, которые немного менялись, когда к ним приходила слава. Хабиб не изменился, он стал более щедрым. Став более популярным, он стал более сострадательным. Он похож на другого моего чемпиона Дэниэла Кормье. У него тоже очень большое сердце. Дэниэл весельчак, он другой, он постоянно шутит, но он также очень хороший заботливый человек. У многих людей есть хорошие черты. Большинство чемпионов хорошие ребята, но очень немногие особенные, как Хабиб. Очень и очень немногие. Таких мало.

О статусе знаменитости в России

– Вы почувствовали себя знаменитостью на том вечере вопросов и ответов? Потому что, когда вы появились на сцене, народ буквально сошел с ума.

– Я даже не знал, как на это реагировать, если честно. Знаешь, они просто приветствовали меня, потому что это было нормально для такого мероприятия…

– Ну не скромничайте!
– Я даже представить себе такого не мог, правда… Они так горячо меня встретили. И я такой: «Ну о’кей». Хабиб всегда говорил мне, что мне нужно приехать в Россию, что я очень популярен здесь. А я такой: «Да кто меня там знает!» А он мне: «Поверьте, тренер, это так».

– Это все благодаря Хабибу. Благодаря его инстаграму. Потому что он постоянно рассказывает какие-то интересные истории о вас, рекламирует вас.
– Да, он сделал меня очень известным здесь. Сейчас-то я уже верю в это, но я не верил в это тогда. У меня есть ученики из Таджикистана, и они тоже говорили: «Когда вы приедете в Россию, люди будут относиться к вам очень тепло и радушно». Я возражал: «Да с чего бы им это делать?» А они мне: «Потому что вас там очень хорошо знают, тренер». Я такой: «Откуда они меня знают, если я никогда там не был?» А они мне: «Из-за Хабиба!» Я такой: «Ну хорошо». Поэтому я, конечно, ожидал чего-то подобного, потому что люди предупреждали меня об этом, но не такого. Такого я не ожидал.
Мне даже становится неловко от этого. Если кто-то пытается подойти и поговорить со мной, я иду им навстречу. Они идут ко мне с добром, и мне хочется отплатить им тем же. Я никогда не скажу: «У меня нет времени на вас». Я всегда пытаюсь найти это время. Потому что эти люди тоже тратят свое время, пытаясь подойти к кому-нибудь, чтобы сфотографироваться. Мне не хочется кого-то обидеть. Этот выбор не всегда за нами, но раз уж мы оказались в таком положении, мы обязаны быть внимательными к людям… Здесь я почувствовал неподдельную искренность, реальную заботу и уважение. Огромное уважение! Это было то чувство, которого я никогда не испытывал. Я не хочу сказать, что до этого дня меня никто не уважал, вовсе нет. Но чтобы настолько сильно, такого со мной еще не было.

Про Абдулманапа Нурмагомедова

– Перед началом сессии вопросов и ответов с Хабибом, его отец созвал пресс-конференцию, на которой сообщил журналистам, что вас ждут великие дела, а именно новый виток сотрудничества между командами Eagles MMA и AKA. Абдулманап заявил, что у него уже есть свежая кровь из примерно десяти перспективных бойцов ММА в возрасте 20 лет, каждый из которых силен в борьбе, но недостаточно хорош в ударной технике. Чтобы сделать из этих парней новых звезд UFC, вам, возможно, придется  чаще бывать в Дагестане. Что вы на это скажете?
– Знаешь, я думаю, что отец Хабиба великий человек. Он отличный учитель, и у него большое сердце. Я так говорю, потому что я смотрю на его сына. Его сын стал тем, кем он является, благодаря своему отцу. Он привил Хабибу правильные жизненные принципы, дал ему правильное образование. Он воспитал его надлежащим образом. Поэтому, что бы этот человек ни предложил, я буду с ним заодно. Если он хочет сотрудничать, я за. Серьезно. Если ему нужна моя помощь, я за. Мне даже не нужно спрашивать, что это будет, я просто за, и все. Потому что именно так я отношусь к нему как к человеку. Так что, о чем бы он меня ни попросил, я буду за. «Я хочу, чтобы ты сделал так» – не вопрос, погнали. Просто я знаю, что его намерения чисты, и он всегда хочет помочь другим. Поэтому нет, мне не нужно спрашивать его: «Погоди-ка минутку, скажи сначала, чего ты хочешь». Нет. Я уже в деле.
Чтобы ты понимал: я смотрю на него как на великого человека и великого лидера, и я скажу тебе почему. Он мог бы запретить Хабибу тренироваться со мной с 2012 года. Он мог просто сказать: «Нет, ты останешься здесь, я хочу тренировать тебя здесь», и Хабиб остался бы. Его отец позволил ему приехать в Америку, чтобы тренироваться со мной все эти годы, и никогда не пытался его остановить. Это большой человек. Потому что он позволяет кому-то еще разделить с его сыном все те великие вещи, к которым стремится его сын. Он не останавливает своего сына, хотя может просто щелкнуть пальцами, и все, все будет кончено. И он этого не сделает, потому что с его стороны не было даже намека на недоверие ко мне.
Я знаю много тренеров, которые хотели бы, чтобы все внимание было обращено только на них. Но это не про Абдулманапа. Когда вы можете позволить другим расти вокруг вас, это означает, что вы полностью уверены в себе. Он уверен в себе. Он знает, кто он, чего он стоит. Ему не нужно контролировать людей, он вообще никого не контролирует. Именно поэтому я испытываю к нему такое уважение. Он никогда не говорил мне, что за тренировки должны быть у его сына, как он хочет, чтобы я его учил. Он знает, что я точно знаю, чего он хочет. Он знает, что я буду работать с его сыном именно так, как он хотел бы, чтобы это было сделано. Он никогда не пытался скорректировать мой тренировочный процесс. Ни разу.

– Иными словами, у вас еще не было предметного разговора о сотрудничестве.
– Нет. Хабиб отметил, что такое сотрудничество будет. Я думаю, мы еще это обсудим. Но предварительный разговор уже был. Хотя я уже и так согласен, так что… Они могли просто сказать: «Тренер, будем делать вот так». «О’кей, вперед!» Поэтому можете считать, что мы уже сотрудничаем. Я одобрю все, что они захотят. Тем более если его отец упомянул меня в своих будущих планах – я за. Так что, я думаю, да, сотрудничество произошло. Для меня все, что как-то связано с ними, это уже дела семьи, поэтому они всегда могут на меня рассчитывать.

О настоящих чемпионах и «русском пути»

– Бытует мнение, что феномен Хабиба основан не столько на его превосходных навыках борьбы или доминирующем стиле в октагоне, сколько на масштабе его личности. В Дагестане всегда было много сильных атлетов, потому что боевые искусства являются важной частью их традиций. Этот регион дал России огромное количество чемпионов мира, Европы и Олимпийских игр. Но никто из них не стал такой большой звездой, как Хабиб.
– Знаете, когда Хабиб только начал приезжать к нам в зал, я с ним все время разговаривал. Я говорил: «Быть чемпионом и быть великим чемпионом – это значит быть им не только на ринге, но и за его пределами. Именно то, что ты делаешь вне ринга, делает тебя великим. То, как ты проживаешь свою повседневную жизнь. Как ты помогаешь людям, как ты взаимодействуешь с ними, как ты к ним относишься. Вот что делает тебя великим».
Мухаммед Али для меня был величайшим атлетом всех времен, потому что он не использовал свою славу, чтобы просто сказать: «А теперь все преклонитесь передо мной». Нет, Мухаммед Али помогал людям. Он был миротворцем, противником войны и насилия. И я годами говорил Хабибу: «Величие приходит вместе с ответственностью, которую на себя берешь. Но эта огромная ответственность заключается в том, что ты должен идти и проявлять сострадание, ты должны идти и показывать людям, что ты больше чем чемпион в октагоне. Ты должен быть чемпионом за пределами октагона». И я знаю, что его отец обсуждал с ним это еще до меня, потому что Хабиб сам говорил мне: «Да, я знаю, мой отец говорит то же самое. Вы с ним мыслите одинаково». Так что отец Хабиба с детства учил его тому, как быть чемпионом по жизни.

– Сколько российских городов вы уже посетили?
– Санкт-Петербург пока единственный. Это вообще первый раз, когда я сюда приехал.

– Вы, должно быть, думаете, что вся Россия похожа на Санкт-Петербург.
– Нет. Я знаю, что это не так, потому что все говорят, что ваша страна очень разная. Мне сказали, что самый современный город – это Москва. Москва очень красивая. Она вся дышит историей, как и Санкт-Петербург. Но пока это единственное место, по которому я могу судить. Я могу сказать, что прохождение паспортного контроля в вашем аэропорту стало лучшим за всю мою жизнь. Настолько это было легко! Когда я полечу в США, у меня будет больше проблем с возвращением домой, чем когда я приехал сюда. Это так забавно, как здесь… они просто сломали стереотип. Никакой головной боли, нет этого ничего. Я был очень приветливым, я-то ожидал услышать: «Зачем ты здесь? Где ты остановился?». Ничего подобного! Они просто посмотрели, что моя виза не повреждена, она была в порядке, и потом я услышал: «О’кей, проходите». Это было удивительно. Я никогда не имел подобного опыта, хотя бывал во многих странах. Так легко не было нигде.

– Вы видели, как мы сюда попали? В университет нельзя войти без специального пропуска. Но я поговорил с охранником, объяснил ему цель нашего визита, и он нас впустил. Он просто переписал данные моего удостоверения личности в свою тетрадь и позволил нам прогуляться по университету. Это очень по-русски: если нельзя, но очень нужно, то можно.
– Почему нет? Если вы уважительны и доброжелательны. Мне это нравится.

О разнице культур и следующем чемпионе UFC в легком дивизионе

– Судя по вашему инстаграму, вам уже удалось посмотреть такие городские достопримечательности, как Дворцовая площадь и Медный всадник. Затем вы посетили Исаакиевский собор, священное место для всех православных россиян. Среди ваших учеников много представителей Северного Кавказа, и вы не могли не заметить разницу между культурой выходцев из Дагестана или Чечни и культурой местных жителей. Мы живем в многонациональной стране, где у каждой республики есть свой язык и свои обычаи. Вас не удивляет, как мы все здесь между собой ладим?
– Да, если так задуматься, все такие разные. Я был удивлен. Помню, мы фотографировались с отцом Хабиба, и я почти коснулся девушки, а он такой: «Не дотрагивайся до девушки!» И я такой: «О’кей». Я просто не знал, что так нельзя. Там не было ничего особенного. Потом я объяснил ей: «Мне не разрешено прикасаться к тебе», и она такая: «Ничего-ничего, все в порядке». И я такой: «Ну ладно». Так что я был немного смущен. Но я думаю, что это их культура. Они придерживаются своей культуры. Мне показалось, что люди здесь действительно хорошо взаимодействуют, они не конфликтуют из-за этого.
Фактор уважения, я думаю, является основной причиной того, почему здесь в России это работает. Потому что люди уважают друг друга, у них это взаимно. Если ты не уважаешь меня – я не уважаю тебя, таким образом я создаю проблемы для тебя, а ты создаешь их для меня. Но если я выказываю тебе свое уважение, а ты выказываешь мне свое, у нас с тобой не будет никаких проблем. Поэтому, я думаю, все стараются уважать друг друга, уважать чужие убеждения и чужую культуру, что позволяет мирно уживаться всем вместе. Если ты не уважаешь убеждения и культуру других людей, как ты сможешь работать с ними? Ты должен быть в состоянии уважать их убеждения и их образ жизни. Потому что, если ты не можешь принять это, это приведет к проблемам. И мне показалось, что здесь люди в большей степени принимают это, чем нет.

– Давайте немного поговорим об Исламе Махачеве. Мы не видели его в действии в течение длительного времени. Но многие эксперты по-прежнему прочат ему большое будущее.
– Ну для меня Ислам – следующий наследник престола, после Хабиба. Я думаю, к тому времени, когда Хабиб завершит карьеру… кто знает, когда это произойдет, быть может, через два-три-четыре боя, кто знает. В том смысле, что только сам боец может знать это наверняка. Но я думаю, что Ислам следующий в очереди. Я считаю, что он достаточно хорош для этого. Он приезжает с Хабибом уже в течение пяти лет. Сначала в 2012 году к нам присоединился Хабиб, а спустя некоторое время и Ислам. Потом к ним уже добавились все остальные: Умар, Зубайра, Абубакар. Один раз с нами тренировался Сергей Павлович. И Руслан Магомедов тоже. По-моему, его пожизненно отстранили от выступлений в UFC за какие-то нарушения. Я точно не знаю, что там произошло.

За что должно быть стыдно атлетической комиссии штата Невада

– Вы думаете, это возможно, что Хабиб, Зубайра и Абубакар будут драться в одном карде в Абу-Даби? Несмотря на то что срок дисквалификации последних двоих истекает только месяц спустя.
– Да-да, очень возможно.

– На законных основаниях?
– Да, все должно быть законно. Думаю, что мы можем там увидеть Хабиба, также надеемся на Ислама, ну и Абубакар с Зубайрой могут там подраться. Думаю, они все выступят.

– Я задавал тот же самый вопрос их менеджеру Ризвану Магомедову. Так вот он мне ответил, что они знают несколько способов, как решить этот вопрос через адвокатов, но никто не хочет шутить с атлетической комиссией. Потому что даже если вы не в США и нарушаете их правила…
– … они забанят вас, где бы вы ни находились. И поэтому все остальные страны… Тебе никогда не разрешат снова подраться в США. В любом случае им придется разруливать это с комиссией. Если они собрались подраться раньше срока, им нужно разработать какой-то план совместной работы с комиссией, где они смогут дать ей что-то взамен. Хотя, вы знаете… атлетической комиссии штата Невада должно быть стыдно за то, что они сделали с Хабибом. Им должно быть стыдно. Представляете, они заявляют о том, как они хотят, чтобы бойцы прекратили затрагивать темы религии, семьи, того-сего. Они говорят об этом, но в то же время наказывают человека, который защищает свою семью, свою честь, свою страну. Вы оштрафовали его на полмиллиона долларов и отстранили его от проведения боев на шесть месяцев плюс вы сказали ему, что, если он поучаствует в социальной программе против травли и издевательств, вы его амнистируете. Ну и кто после этого издевается?
Атлетическая комиссия штата Невада в данном случае издевается больше всех, потому что сейчас они наезжают на Хабиба, говоря ему: «Ты агрессор, просто признай это, и мы дадим тебе подраться на три месяца раньше». Ну уж нет, Хабиб был прав. Он был прав в том, что он сделал. И, вы знаете, я аплодирую ему за то, что он стоит на своем. Это то, что делает человека великим. Он стоит горой за своих парней. Он говорит: «Если вы, ребята, отстранили моих парней, я не буду драться, пока они не вернутся в октагон». Поэтому, если атлетическая комиссия штата не может пойти на какую-то сделку… Хотя, я думаю, они могут…

– Думаете, могут?
– Я думаю, да, потому что адвокаты способны творить чудеса, и они могут заключать сделки по типу: о’кей, вы сделаете это, тогда мы позволим сделать вам то. Я имею в виду, если вы придете к ним с миром, чтобы работать сообща, тогда все получится. Если вы придете с огнем, они поджарят вас в ответ. Я думаю, что Ризван является отличным менеджером, наряду с Али. И я уверен, что они сделают свою работу профессионально. Они не поставят под угрозу карьеру любого из их бойцов. Поэтому если наши парни собрались подраться в Абу-Даби, значит, менеджеры полностью урегулировали все спорные вопросы, и все сделано правильно.

О стратегической ошибке Павловича и самом опасном противнике для Хабиба

– Что вы можете сказать о Павловиче? Его дебют в UFC получился не слишком удачным.
– Сергей был с нами всего один раз, и ему пока не хватает запаса прочности. Ему нужно больше работать, чтобы стать более зрелым бойцом. У него отличная перспектива. Он должен быть психологически устойчивым. «Физика» тоже важна, но ему нужно работать над психологией. Ему нужно больше работать на земле. В стойке он работает достаточно неплохо, но ему нужно больше опыта с противниками высокого уровня. Потому что, когда вы впервые попадаете в UFC, я сейчас говорю про его первый бой в организации, и сразу идете биться с монстром… Ну это правда тяжело. Это было просто нечестно.

– Считаете, он допустил ошибку?
– Лично я считаю, что в своем первом бою в UFC не стоило драться с таким жестким соперником. Они сделали то же самое и с другим моим бойцом. Благой Иванов, бывший чемпион WSOF в тяжелом весе. Взяли и поставили его против Джуниора дос Сантоса. Помню, я такой: «Это чересчур, разве нет?» – «О нет, мы думаем, что они могут». На что я ответил: «Да он просто ему не по зубам». Речь ведь идет об опыте. Быть на этом уровне сложно, поэтому я думаю, что Сергей оказался в схожей ситуации, он сразу оказался среди львов. Сам он пока еще не лев. Он собирается им стать, но тогда он еще не был львом. Он был незнаком с территорией. Так ведь и в боксе, если мы рассматриваем бокс с точки зрения чистого бокса. Если боксер годами ​​не выходил в ринг, ему не дают подраться сразу с кем-то жестким, его будут грамотно подводить, чтобы он набрал форму.

– Безусловно.
– Ну вот я о том и говорю. Сергею нужно было начать с более легкого соперника. Может быть, сейчас он уже и справился бы, но не тогда.

– Тот бой с Оверимом был для Павловича отличным шансом начать с громкой победы над громким именем.
– Да уж. Но UFC как раз известен тем, что там это делают. Они никого не защищают. Они просто берут двоих и БАЦ! (Смеется.) Ты думаешь, ты лучший? Ты тоже считаешь себя лучшим? О’кей, деритесь. Вот и вся защита: UFC защищает UFC. Они не защищают бойцов. Они защищают свой бренд. UFC – это бренд. И они защищают этот бренд с умом. Потому что, если они положат все яйца в одну корзину и сфокусируются на бойцах, а не на бренде, а этих бойцов вдруг не станет, они разом все потеряют, потому что не сфокусировались на бренде. Так что UFC отстаивает интересы UFC. Хабиб, его менеджер, его отец и я – все мы вместе думаем о Хабибе, потому что это наша обязанность защищать его бренд. Так и UFC защищает свой. И каждый из нас прав. Так мы работаем вместе.

– Когда нам ждать возвращения Кейна Веласкеса в октагон?
– Он недавно подписал контракт с мексиканской WWE. (Реслинг. – «Спорт День за Днем».) Пока не идет речи о его возвращении в ММА.

– Люди постоянно спрашивают вас, кто самый опасный соперник для Хабиба в легком дивизионе. Теперь он должен встретиться с временным чемпионом Дастином Порье. Думаете, это будет сложная защита пояса?
– Говоря о четырех потенциальных соперниках для Хабиба, я могу расставить их по рейтингу от наименее опасного к наиболее опасному. Макс Холлоуэй будет самым легким для Хабиба. У Макса хороший бокс, но ему не хватает силы в легком дивизионе. Следующим в списке идет Дастин Порье. У него выносливость и универсальность. Тони Фергюсон – мой второй выбор. Его локти очень опасны. И, наконец, претендентом номер один для меня остается Конор. Его бокс особенный, в этом его шанс.

Другие интервью о MMA

Вадим Финкельштейн: В Америке любят кровь. Такой MMA никогда не признают олимпийским

Посмотреть отчет о UFC Fight Night 149 в Санкт-Петербурге и прогулку автора с Хавьером Мендесом можно здесь