Антон Шантырь: Лучше получать удовольствие от преодоления нагрузок, чем мучиться с бутербродом

2023-й год официально объявлен в России годом наставника и педагога. Председатель Комитета по физической культуре и спорту Санкт-Петербурга Антон Шантырь максимально раскрыл роль тренера и учителя в большом интервью «Спорту День за Днем», текстовую версию которого мы сегодня предлагаем.

Серебряный призер Олимпийских игр в Атланте-96 рассказал:

- Каким был его путь к первому велосипеду

- Как выглядел велотрек, на котором его команда готовилась к Олимпиаде

- Как помочь детям выбрать «свой» вид спорта

- Какие ошибки совершают родители, когда им кажется, что они помогают

- Что делать, если нет лекарств от вирусов

«Велотрек в Петербурге – произведение искусства, перед Атлантой готовились на территории детского сада»

– Я в детстве смотрел велогонки и всегда удивлялся. Почему велогоночный трек такой? Почему он не прямой?

–(Смеется) У нас в Санкт-Петербурге трек уникальный. Я побывал на 50 велодромах в разных странах мира, в том числе на экваторе – в Эквадоре. Есть страны, где очень много велодромов, велосипедный спорт там пользуется спросом. Но такого велодрома, как у нас, нигде нет. И это чудо, потому что нет никаких геометрических характеристик (того, каким должен быть велодром). Человек, который построил именно этот велодром, имеет, видимо, прямую связь с Богом. Иначе как построить велодром в таком объеме, чтобы он был ровный, в правильной геометрии, с правильным наклоном, с прямыми под определенным градусом?..

На этом велодроме питерские команды едут на рекорд мира. Если сравнивать с теми скоростями, на которых я ехал 20 лет назад, то сейчас они словно на мотоциклах едут. Они привозят нам около 20-30 секунд на четырех километрах. 20 секунд – это больше круга.

– Нельзя так поступать с серебряными призерами Олимпийских Игр...

–Хах! Это прогресс, причем, прогресс физиологический. Еще и велотрек, позволяющий проезжать командную гонку на скорости 70 км/ч. Это очень быстро.

Такого велодрома в Европе точно нет. В мире, может быть, где-то есть. Нет лучше велодрома по геометрии, комплектованию, функционалу обустройству раздевалок, судейскихи зрительских трибун. Мы даже учитываем мелочи, чтобы мячи с теннисных кортов не вылетали. В Крылатском теннисные корты закрыли из-за того, что мячики вылетали. А у нас и это предусмотрено.

– Трек или шоссе? Что вам больше нравится?

– Шоссе. Трек – это скорость, молниеносное принятие решений. Трек не прощает никаких ошибок, даже малейших. Это вызов тебе, как гонщику. Должна быть точность, выработанная годами.

Шоссе – это другое. Шоссе чуть-чуть расслабляет, у тебя другой рельеф: горы, спуски. Мне очень нравилось гоняться и тренироваться в горах.

– Перед Олимпиадой в Атланте вы, помнится, готовились на каком-то странном треке…

– Это вообще отдельная история - про сумасшедшее преодоление. У нас была мечта выехать на Олимпиаду и занять почетное место. Никто никогда не говорил и не думал о победах. Просто мы понимали, что будем там биться до конца. Причем, для меня конец был как раз славный, потому что в 1995 году на олимпийском отборе в Колумбии мы заняли 11-е место. 11 команд отбирались на Олимпийские игры. Мы последними завоевали право выступить на Олимпийских играх. Поэтому мы не думали о победе. Просто трудились, делали то, что говорил тренер. И там, где он говорил делать. Ели то, чем нас кормили. Все условия – это был тренер.

Про условия надо складывать легенды. Тот велотрек был на территории детского сада. Это выглядело, как если бы на спортивную площадку с двумя воротами пришел тренироваться «Зенит».

Олимпийская сборная России тренировалась в городе Тортоса, где проживает 30 тысяч человек. Был просто круг, по которому мы ускорялись, выполняли работу, уставая вдрободан. Это, повторюсь, школа жизни, ведь все делалось через преодоление.

В моей жизни был прекрасный человек, очень известный в Советском Союзе тренер. После финиша одного из этапов нас привезли в лагерь в Бельгии. Плюс пять градусов, мокрое белье, сушиться нигде, из крана течет холодная вода. Он вышел и спросил:«Что? Не очень?». «Ну, как-то холодно...». «Слушай, Антон, чтобы нормальное казалось хорошим, нужно попасть в трудные условия»…

Все познается в сравнении. И чем в тренировке тяжелее, тем в бою будет проще.

– Что под собой подразумевает велосипедная тренировка?

– Как и в любом циклическом виде спорта, в велоспорте, прежде всего, нужна выносливость. Есть определенные элементы, которые характеризуют гонщика. У кого-то высокая скорость, которую он может достигнуть на финишном этапе. 80% шоссейных гонок заканчивается массовым спринтом на финише. Соответственно, у финишера есть больше шансов победить. Вся команда работает нафинишера, раскатывает его до финишного спурта, где он должен победить.

Есть другая категория гонщиков, которые в силу определенного склада физиологии хорошо ездят по горам. Каждый специализируется на своей истории и пытается за счет нее зацепиться за победу.

Большинство велосипедистов для подготовки к соревновательному сезону использует велотрек, потому что он развивает скорость, быстроту мышления и принятия решений.

– Где сейчас велосипед, на котором вы выступали в Атланте?

– К великому сожалению, не сохранилось ни первого, ни последнего, ни атлантского велосипеда. Все велосипеды в моей жизни были клубными. Ты вешаешь один на крючок, тебе выдают новый. Я уходил в профессионалы, все велосипеды остались в клубе. За мной пришла целая плеяда велогонщиков. Ребята, которые со мной катались, стали олимпийскими чемпионами. Это и Миша Игнатьев, и Леша Марков.

Кубки и медали с велосипедного спорта остались. Хотя у Александра Анатольевича Кузнецова была правильная политика относительно наград – они тоже принадлежат клубу. Я до сих пор могу приехать в клуб «Локосфинкс» к Александру Анатольевичу, и на полочке будут стоять мои кубки. Половина моих наград хранится в спортивной школе «Олимпийские надежды», где я 11 лет работал директором. Я туда их специально привез, чтобы они не потерялись. Несколько раз за свою жизнь переезжал, а при переезде всегда что-то теряется. А теперь знаю, что награды в школе хранятся, а не где-то на чердаке в завязанном пакете.

«Важным наставником в жизни оказался… математик»

– В одном из ваших интервью вычитал, что вы пришли к Александру Анатольевичу Кузнецову и не сразу оценили величие того момента. Правда, что велоспорт вас сразу не захватил?

–У каждого своя мотивация заниматься спортом. И непредсказуемо, в какой момент тебя настигнет понимание, что это твой вид спорта. Слава Богу, у меня были мудрейшие родители. Они дали мне возможность заниматься всем.

Говорил, что хочу заниматься теннисом. Пожалуйста, вот тебе секция по настольному теннису, где я рубился. Потом по телевизору увидел большой теннис и захотел заниматься им. Да, пожалуйста. «Пойдемте плавать!», – отвели меня в бассейн. Вода показалась холодной, и я понял, что я в ней не рыба. Как-то не пошло. Но родители быстро реагировали: «Не хочешь? Ну и не надо, ничего мучиться». Никто из меня не делал ни пловца, ни теннисиста, ни легкоатлета, но давали возможность всем заниматься.

Брат занимался единоборствами. В мой первый пионерский лагерь приехал тренер по боксу. Меня поставили в спарринг, я сразу же пропустил прямой в нос, были ручьи крови. Как-то тоже не пошло.

Мы переехали в Сестрорецк. Зимой пришел лыжными гонками заниматься, все классно. Мне дали какие-то лыжи, я на них рванул. Мне сказали: «Давай к нам в секцию»…

Зима закончилась, нужно было кросс бежать. Я его выиграл и по результатам попал в велосипедную секцию. Дома у меня велосипеда не было, скоро лето, а тутвеликдадут. Просто мечта! В секцию я пришел из-за велосипеда.

Потом пошли соревнования, и через год меня пригласили в центр олимпийской подготовки. Сергей Михайлович Афанасьев до сих пор на треке работает. Как понимаю, именно он подошел к Кузнецову и сказал: «Парень без особых навыков и никогда на велосипеде не катался. Но, судя по всему, терпила. Наш!».

Я не помню, что мной двигало. Может быть, мне было стыдно перед родителями или перед кем-то другим. Днем и ночью ты просто терпишь.

– То есть, никакой радости от занятий не было?

– Нет. Какая радость? На шоссе были командные гонки по 100 км. Нужно было иметь столько здоровья! Не помню, что у меня было какое-то супер здоровье. Все было чисто на терпении.

Только через три года вздохнул и посмотрел, что у меня за велосипед, что за форма. Это какая-то жуть. Наверное, все из-за того, что до этого было много кайфа. У меня были любящие родители, которые все давали. Я не очень хорошо учился, был хулиганистым. Все-таки гормональный фон был высокий. Было тяжело просидеть в классе 45 минут и не обратить на себя внимание.

– Кто был вашим первым ментором, повлиявшим на мировоззрение? Вопрос логичный, ведь 2023 год – год педагога и наставника.

– В определенный период жизни мне попался Собакин Аскольд Борисович –математик, который заставил задуматься, что есть люди, меняющие твое мировоззрение. Он за полчаса объяснил мне, что такое математика и на чем она держится. Ничего сложного в высшей математике нет, потому что вся математика держится на сложении одного с одним. Неважно, что это – предметы или мораль. 1+1 – это основа математики.

На основании этого я понял, что на жизненном этапе главное не пропустить этих людей. И это был первый такой человек в моей жизни. Я тогда еще не занимался велосипедным спортом.

Аскольда Борисовича я потом не встречал. Но этот этап я вспоминаю очень часто. Потом Александр Анатольевич Кузнецов – просто легенда. Я сейчас вспоминаю, что, взаимодействуя с нами, он проделывал колоссальную работу над собой. Все, что Александр Анатольевич нам говорил, он записывал, потом прослушивал и анализировал. Мы, как губки, впитывали и понимали, что от его решений все зависит. Если не здесь, то в велосипедном спорте нигде. А если здесь, то ты по-любому будешь на пьедестале. Потому что система такая. Этот паровоз тебя довезет.

Когда я пришел к Кузнецову в «Локомотив»,вышел на утреннюю зарядку вместе со всеми. Нас было 25 человек. Там стояли 12-кратная чемпионка мира Галина Георгиевна Царева, олимпийские чемпионы Саша Краснов и Витя Манаков. Дальше стояли Слава Якимов и Дима Нелюбин, которые только из Сеула приехали в 1988 году. Еще стояли чемпионы мира и я. И мы все делали одинаково: в одно время вставали, в одно время ели, в одном душе мылись, в одной раздевалке переодевались.

Я просто слева в колесе болтался и понимал, что когда-то я буду справа стоять, а кто-то будет у меня в колесе болтаться. И если я буду здесь, то потихонечку перемещусь направо. Для меня такие вещи были понятны, и мне было очень комфортно. Нужно было просто терпеть.

– Далеко не всегда успехи в спорте перерастают в управленческие навыки. Вы каждые выходные, а то и чаще открываете мероприятия, соревнования, спортивные объекты. Начнем хотя бы с того, кто вас научил публичным выступлениям?

– Мне повезло, что меня окружали очень грамотные и умные люди. Когда я работал директором в школе, вокруг меня всегда были толковые люди. Со мной работают крутые специалисты.

Говорю то,что думаю, что есть на самом деле. Работаю в своей сфере, в которой прожил определенный этап. Я прошел все: был спортсменом в спортивной школе, побывал в профессиональном спорте. У меня был этап, когда я в Европе организовывал профессиональный клуб с большим бюджетом. К сожалению, все кончилось «феерическим» финалом, но ребята из этого клуба победили во многих профессиональных гонках.

– Что сейчас родители должны говорить своим детям, приходящим в спортивную школу? «Ты будешь чемпионом»? Или «ты занимайся, а там посмотрим»?

– Нужно слушать своих детей. Я не очень хорошо отношусь к людям, заставляющим детей делать то, что они сами в своей жизни недоделали. Я люблю тех людей, которые создают для своих детей такие условия, чтобы у них был шире кругозор, было больше возможностей и выбора. Безусловно, не нужно жить ради детей. Нужно заниматься собой и определенное время уделять воспитанию детей.

Все-таки основной элемент воспитания – это личный пример. Можно много слов говорить о вреде курения, но когда сам покуриваешь на кухне, то смысла никакого. То же самое про книги. Говоришь, что нужно читать, потому что они развивают твой мыслительный аппарат и твою дикцию. Что сама суть в книгах. И при этом сам не читаешь. Естественно, дети не будут читать.

Детей нужно больше хвалить, потому что они, в первую очередь, нуждаются в поддержке. Что бы ребенок ни делал, нельзя говорить, что это он неправ и все не так. Откуда мы знаем, так это или не так? У него своя жизнь. Он вообще в полтора года начинает чувствовать себя отдельно от родителей. До этого он себя от мамы не отделяет, потому что, грубо говоря, через грудь питается и полноценным человеком себя не определяет. А в полтора года он себя определяет, и нужно смотреть, что он делает.

У нас в стране назрела реформа детского спорта. Например, РФС и Федерация футбола Санкт-Петербурга проводят реформу в футболе. Мы погрузились в результат. Мы хотим от детей результат. При этом мы очевидно понимаем, что результат от человека можно требовать (особенно в спорте) только тогда, когда у него произошло половое созревание, когда мальчик стал мужчиной.

Допустим, в игровых видах спорта главное – это игровое мышление, позволяющее человеку принимать нестандартные решения. Сейчас и игровые виды спорта, как и велоспорт, ускорились. Поэтому тот, кто принимает нестандартное решение, тот и побеждает. За ними и идет погоня.

А мы в спортивную школу набираем по простым тестам: кто физиологически быстрее, кто больше отожмется и т.д. Но в семь лет эти тесты не дают полной картины предрасположенности человека к игровому виду спорта. Парень позднего созревания сидит на скамейке, потому что мы стремимся к результату через быстро окрепнувших ребят. Не факт, что они в этом виде спорта чего-то достигнут. В 8-10 лет они приносят победу, но когда происходит половое созревание и нужно нестандартно и быстро мыслить, их не хватает. В 12-14 лет приходят ребята со двора и всех «зачесывают».

Основная задача тренера – сохранить контингент и обучить его навыкам. Это навыки, которые в конечном итоге при сложении всего сформируют хорошего игрока.

«Вице-губернатор сидит в седле так, будто оказался там с детства»

– Я – «циклик» и сейчас увлекся триатлоном. Некоторые вещи даются через преодоление, потому что мне тяжело было бегать. Но опять же: бежится тому, кто бегает, плывется тому, кто плавает, едется на велосипеде тому, кто едет на велосипеде. В циклике это так. Технику на велосипеде можно и медведю поставить.

Чтобы пространство работало на тебя, ты должен пережить это, нужно время. Я не быстрый, мне нужно чуть больше времени. Поэтому я и увлекся триатлоном, хочу себя в этом попробовать. Кузнецов заставлял нас плавать, потому определенная база в плавании есть. Но это плавание – кое-как. Сейчас пытаюсь технику плавания поставить.

У нас был легендарный велосипедист Осокин. Он пришел в велоспорт из плавания. Кузнецов спросил у него: «А ты почему из плавания ушел? Ты же «дельфином» там был».

А тот ответил: «Александр Анатольевич, наступил такой момент, когда я почувствовал, что прыгаю в воду, а чешуйки, как у рыбы, смотрят в другую сторону и останавливают меня. Решил, что нужно поменять плавание на велосипедный спорт».

Он это пережил и прочувствовал, что атмосфера вокруг останавливает его. А может, он начал ее чувствовать и понимать, что достигал успехов не благодаря, а вопреки.

–Ваш коллега по триатлону и по городской жизнедеятельности – вице-губернатор Борис Пиотровский отмечал, что вы даете ему мудрые советы по велосипеду, но тоже жаловался на плавание. Может, и тут будет от вас совет?

– Я ему говорил, что нужно просто начать и поставить определенную цель. В плавании, как и в других циклических видах спорта, ощущение себя в атмосфере приходит со временем. В свое время мы, велосипедисты, плавали каждый вечер по полтора километра. Для нас это была восстановительная тренировка. Начинается другой обмен веществ в теле, гармоничное развитие всех групп мышц, происходит расслабление. В плавании есть фаза напряжения и фаза расслабления. Если постоянно будешь работать, далеко не уплывешь. Чтобы ловить эти фазы, нужно прочувствовать динамику.

Это классно. Это ощущение меры, которое дает новые знания и умения. И я уверен, что в этом году мы с Борисом Михайловичем начнем плавать. Кстати, ничего нового и сверхъестественного касательно велосипеда я ему не говорю. Когда я увидел его сидящим на велосипеде, показалось, что он словно с детства занимается этим видом спорта. Человек сидел на велосипеде, как велосипедист. Откуда это, я не понимаю. Он спортивный. Он бежит. Уверен, что у него будет классная техника, когда он поплывет.

–Когда вы ездите в направлении родного Сестрорецка и вдруг упираетесь в колонну тренирующихся велосипедистов, что вы чувствуете? Что вы хотите им сказать?

– Такие истории бывают. Здесь в любительских группах я встречаю ветеранов. С ними весело, классно. Мне хочется, со всеми поздороваться, спросить, откуда они. Все на полном фоксе, в классном обмундировании, на классной велосипедной технике, которой у меня не было даже тогда, когда я профессиональным спортом занимался.

Много классной отечественной формы появляется. В прошлом году половину дистанции триатлона я проходил в отечественной форме. Никогда не думал, что у нас будут делать классную форму. В общем, все развивается, и хочется меньше говорить и больше спрашивать. Хочется получать обратную историю от людей, занимающихся физкультурой. Хочется понять, всего ли им хватает.

Здоровый дух может быть только в здоровом теле. Поэтому занятие физической культурой должно быть потребностью человека. И наш Комитет по физкультуре и спорту Санкт-Петербурга ставит перед собой задачу не увлечь людей физкультурой, не заставить их заниматься спортом, а сделать так, чтобы люди поняли, что у них есть потребность в занятиях физической культурой.

Почему? Мы пережили пандемию и поняли, что лекарств от вирусов нет. Иммунитет – это здоровье. Здоровье – это активный образ жизни. Лишний вес, отсутствие активности – все это укорачивает жизнь. Даже если вам выделен какой-то срок, вы просто прострадаете его. Смысла в этом вообще нет. Лучше получать удовольствие от преодоления физических нагрузок, чем мучиться с бутербродом.

Наша основная задача состоит в том, чтобы человек осознал эту потребность и начал искать возможности. А возможности всегда есть. Питер – это беговая столица России. Самое большое количество бассейнов в стране – у нас в городе. У нас футбольная, хоккейная, баскетбольная столица страны. И не просто так баскетбольный «Зенит» стал чемпионом страны.

И неважно, что мы на болоте и у нас не так много солнечных дней. Потому что спорт – это преодоление, это через «не хочу». Это как раз про спорт, когда ты через снег едешь на велосипеде. Верю, что в Петербурге это будет именно так. У нас есть задачи к 2030 году, и очень бы не хотелось рисовать цифры.